Спрятаться негде: Вид на битву сверху
Под небольшим навесом в пригороде Фалуджи десяток морских пехотинцев из подразделения Watchdogs («Сторожевые псы») смотрят в два 26-дюймовых видеомонитора. На экранах — ночная картинка. «Вон, смотри, несется маленький мангуст, — говорит подполковник Джон Нейман, начальник подразделения. — Следи за ним». Капрал Филипп Салиба меняет фокусное расстояние объектива инфракрасной камеры, установленной на радиоуправляемом самолете, кружащем на высоте тысяча метров над этим иракским городом. Видеосигнал, получаемый с высоты, позволяет четко разобрать на черно-белой картинке велосипедиста, который крепко держится за руль и бешено крутит педали, оставляя за собой петушиный шлейф пыли. Наблюдающим «Сторожевым псам» он кажется похожим на мангуста, несущегося по полю. «Он направляется в укрытие», — говорит Салиба. На черно-белой картинке авиационной видеокамеры город Фалуджи виден как днем, но выглядит он мрачно и грустно: многоквартирные жилые дома, разделенные стенами дворов, и пустые улицы. Велосипедист сворачивает налево и скрывается под металлическим навесом. «Мы уже знаем это место», — говорит Нейман. За четыре месяца, пока «Сторожевые псы» наблюдают за Фалуджи с помощью беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) Pioneer («Пионер»), уже выявлены и помечены на карте более сотни подозрительных домов-укрытий, которые используют повстанцы и моджахеды — или «моджи», как их коротко называют морпехи. Велосипедисты — это часовые.
«У него, наверно, закончилась смена», — говорит Нейман. Высоко в небе БПЛА нарезает ленивые круги, удерживая фокус камеры на объекте, который охраняют вооруженные люди. Через несколько минут к дому подъезжает грузовик и скрывается под навесом. «Они думают, что если ехать быстро, то мы их не заметим», — говорит один из морских пехотинцев, — «Но как мы можем их не заметить, если они поднимают столько пыли?»
«Вызываем огневую поддержку? — спрашивает лейтенант Парчман, отвечающий за разведку. — Подтверждаем — они вооружены. Явное нарушение. Это "моджи".
«Нет, — говорит Нейман, — операция скоро начнется, а нам надо обеспечивать поддержку. Двигай на север к больнице».
Глаза в небе
Воскресенье, 7 ноября 2004 года — начало операции «Аль-Фаджр» («Закат»). После восьми месяцев колебаний и переговоров между иракскими и американскими властями 10 тысяч американских и 2 тысячи иракских солдат готовы начать операцию по восстановлению контроля над Фалуджи. Это мощная база суннитской религиозной общины повстанцев на западе от Багдада и прибежище иорданского террориста Абу Мусаб Аль-Заркави. 70 процентов трехсоттысячного населения города уже покинули его, но 4000 повстанцев готовы биться насмерть. Американские и иракские войска должны освободить город с минимальными потерями со стороны Многонациональных сил, службы безопасности Ирака и гражданских лиц. А значит, нужно точно знать, где прячется противник и какова его численность.
Для этой тонкой разведывательной работы американцы обращаются к подразделениям типа «Сторожевых псов» и их БПЛА. «Цель моджахедов — убить наших солдат, — говорит Нейман, — а наша задача в том, чтобы быстро обнаружить противника, тогда наши бойцы смогут уничтожить их первыми».
Использование БПЛА — подтверждение того, что американские военные уделяют все больше внимания автоматическим технологиям. В Ираке присутствие робототехники позволило снизить потери как среди сил коалиции, так и среди гражданских лиц. Радиоуправляемые роботы используются для подрыва самодельных взрывных устройств, а привязные воздушные шары — распространенное явление на военных базах. Больше десяти типов БПЛА патрулируют воздушное пространство, обеспечивая наземные войска разведывательной информацией и осуществляя корректировку воздушных ударов в режиме реального времени.
Четырехметровый Pioneer RQ-2B («Пионер»), уже доказавший свою пригодность во время операции «Буря в пустыне» в 1991 году, выглядит как угловатая модель из магазина типа «Моделист-конструктор», которую можно собрать в гараже и запускать вместе с соседскими ребятишками в ближайшем парке. С подобными моделями «Пионера» объединяет способность взлетать и садиться с помощью радиоуправления, но в отличие от них он может находиться в воздухе до пяти часов. Летая со скоростью меньше 160 км/ч, он представляет собой весьма надежную платформу для установки как обычных видеокамер, для дневного наблюдения, так и инфракрасных, обеспечивающих ночную съемку.
За четыре месяца до начала операции «Аль-Фаджр» «Сторожевые псы» развернули свой командный пункт рядом с взлетно-посадочной полосой, расположенной в 20 км западнее Фалуджи. «Пионеры» взлетали четыре раза в сутки, день за днем проводя сотни разведывательных операций. Стоило повстанцам выйти на улицу, БПЛА начинали следить за ними днем и ночью. Как-то «Сторожевые псы» наблюдали за грузовой машиной, которая передвигалась от мечети в сторону шоссе за городом, там три вооруженных человека вышли из машины и скрылись в канаве, откуда раздался залп. Затем автомобиль спокойно вернулся в город и остался стоять у одного из домов. «Сторожевые псы» пометили это место для нанесения бомбового удара.
Несколько раз «Сторожевые псы» наблюдали на картинке с «Пионера», как из грузовика, заехавшего на один из пустырей, выскакивают люди, запускают ракеты и уезжают — до того, как может быть нанесен ответный удар. «Мы проследили за движением одного из таких грузовиков после пуска нескольких ракет, — рассказывает сержант Франциско Татахэ, отвечающий за разведданные. — Он свернул на основное шоссе и был остановлен патрулем. Все документы водителя были в порядке. Ничего подозрительного. Мы предоставили наши видеоданные группе, которая занималась этим расследованием. Позднее они сообщили нам, что водитель признался».
Военные действия в Ираке доказали, что БПЛА способны на больше, чем просто собирать данные. С приближением операции «Аль-Фаджр» «Сторожевым псам» поручили заниматься выявлением целей и корректировкой огня. Благодаря тому, что авиароботы стали распространенным и полезным инструментом для подразделений низшего звена — батальонов и полков, «Сторожевые псы» и другие подобные группы открыли новую страницу в военном деле.
Когда люди Неймана проводят слежение за важной целью, они посылают электронный «развернутый доклад» — в виде презентации c текстом, цифровыми фотографиями, картами местности и видеоматериалами — в один из полков или дивизий, которые оказывают поддержку «Сторожевым псам». Эта информация поступает в Центр обработки тактических данных в западной части города, куда стекаются сведения от БПЛА, отрядов на передовой, средств электронной разведки, разведгрупп и прочие разведданные. Центр обработки тактических данных снабжает этими сведениями боевые подразделения полков и дивизий, которые определяют приоритеты по целям.
Огневые группы этих подразделений решают, какими средствами будут атакованы цели — артиллерией, тяжело вооруженными самолетами AC-130 Spectre, фронтовыми бомбардировщиками или даже беспилотными летательными аппаратами Predator с ракетами Hellfire.
В бою
В то время когда шесть батальонов, принимающих участие в операции «Аль-Фаджр», входят в пригород Фалуджи с севера, «Пионер» летит к Центральной городской больнице, расположенной на излучине западного берега Евфрата. «Сторожевые псы» вглядываются в контрастную картинку: видны белые контуры людей, пробегающих под пальмами и поднимающихся на крышу. «У них рюкзаки, — говорит Нейман. — Это — свои, иракские десантники». «Согласен, — отвечает дежурный офицер наблюдения Парчман, — они выглядят слишком дисциплинированными для "моджей".
Рядом с больницей появляются бронемашины, поднимающие столбы пыли, их горячие двигатели видны на экранах как яркие белые точки: Третий батальон легких бронемашин морской пехоты занимает позицию для поддержки. Капрал Роберт Дэниельс читает шифрованное донесение на экране компьютера. «Третий батальон просит посмотреть, что происходит на другом берегу реки, — говорит он, — там кто-то стреляет».
«Ну, двигай на восток, — Нейман отдает команду оператору, управляющему БПЛА. — Переключи с режима "горячий белый" на "горячий черный".
Оператор-пилот направляет «Пионер» через Евфрат, а в это время другой офицер меняет фокусное расстояние объектива и переключает монитор в режим «негатив»: теперь горячие объекты выглядят на мониторе черными, а не белыми, как раньше. Картинка слегка дергается и опять становится резкой: две черные точки двигаются позади земляного вала.
«Наличие оружия подтверждаю, — говорит сержант Дженнифер Форман, отвечающая за идентификацию объектов. — Посмотри на их правые руки. Они бегут и стреляют через реку».
В тот момент, когда две точки сливаются в одну, экран неожиданно чернеет, потом картинка возвращается. На мониторе видно большое серое облако и разлетающиеся черные точки, как будто кто-то из облака бросил пригоршню камней.
«Их накрыли из танковой пушки, — говорит Нейман. — Танкисты обнаружили их сами. С ними покончено. Проверим обстановку вдоль этой улицы».
Камера «Пионера» переходит в режим сканирования широкого безлюдного бульвара, застроенного ветхими складами, ремонтными мастерскими с железными крышами и мрачными жилыми домами. В нескольких сотнях метров от моста через Евфрат по шоссе номер 10, у угла одного большого здания появляются четыре черные точки, три другие сосредоточились в другом углу.
«Один человек лежит, — говорит Нейман. — Они готовят орудие, нацеленное на мост. Сообщите "Боевой группе — 1", что у нас есть цель для "Хлопушки".
Боевая группа соглашается с оценкой Неймана, что эта задача — для «Хлопушки», четырехмоторного самолета АС-130, который кружит над городом. Имея на вооружении крупнокалиберную 105-мм пушку, несколько обычных 40-мм и несколько многоствольных 20-мм пушек, этот самолет — настоящая летающая артиллерийская платформа. Капрал Дэниельс набирает на компьютере координаты здания с точностью в несколько метров. Скоро от боевой группы приходит ответ в одну строчку: «‘Хлопушка' держит курс на цель».
Проходит минута. Четыре черные точки уходят в тень. На экране черный шар бьет в угол здания, черные обломки разлетаются в разные стороны. Другой шар попадает точно в цель, потом еще и еще один, накрывая все точки. Используя инфракрасный прицел для обнаружения целей, пилот стреляет из 105-мм пушки. В небо поднимается серый дым.
«Следите за ускользнувшими! — кричит Нейман. — Один бежит по направлению на север. Держите его!». Черная точка выскакивает из дыма. На светлом фоне улицы контур человека, бегущего со скоростью хорошего спринтера, отлично виден.
«Десять к одному, что он направляется в мечеть, расположенную чуть дальше по улице», — говорит Нейман. Парчман смотрит, как беглец забирается на стену. «Успел. Мы не можем достать его там».
«Хлопушка» уходит заниматься другими целями, а «Пионер» продолжает кружить над объектом, чтобы оценить состояние здания. В задней части здания открывается большая дверь, два человека выскакивают и бегут вдоль стены дома. Затем они возвращаются, нагруженные чем-то тяжелым. Пехотинцы просматривают эту запись в повторе несколько раз. «Что они тащат: тяжелое оружие или человека?» — спрашивает один из морпехов.
«Не знаю, — отвечает Парчман. — Подтверждаем, что четверо обезврежены. Пометь здание как подозрительное. Потом вернемся и проверим».
Удары с неба
На следующий день старшим по смене заступает майор Келли Рамшур. «Пионер» кружит над районом Шухада, который морпехи обозвали «Куинс» (один из районов Нью-Йорка — Редакция «ПМ»). Прибежище криминальных групп, террористов и религиозных фанатиков, «Куинс» состоит из однообразных бетонных зданий, расположенных вдоль пыльных дорог с малозаметной растительностью. Большую часть дня «Сторожевые псы» наблюдают всего за несколькими подозрительными целями. Но ближе к вечеру камера «Пионера» фиксирует несколько ярких вспышек во дворе дома, который уже привлекал внимание морских пехотинцев.
Стена высотой в несколько этажей замыкает овальный двор, и поэтому недостроенное здание выглядит как маленький футбольный стадион. В середине двора стоит миномет, направленный на север, в сторону Кэмп Фалуджи, где расположен командный центр сил коалиции. Каждые 10 минут три повстанца выскакивают из дома в нескольких сотнях метров севернее здания, быстро бегут к «футбольному стадиону» и ныряют в лаз под стеной. Через несколько минут они выскакивают во двор. Каждый бросает по мине в трубу миномета и бежит в укрытие. Эти минометные атаки отличаются от традиционных, в стиле «стрельнул и убежал», характерных для операции в Фалуджи: группа минометчиков не убегает и продолжает стрельбу.
После шести залпов, разорвавшихся вокруг Кэмп Фалуджи, майору Рамшуру звонят из бригады Первого пехотного дивизиона. «Авиация занята другими делами, — говорит Рамшур своим подчиненным. — За дело возьмется артиллерия». Морпехи недовольны. Артиллерия — это не точный инструмент, а оружие для работы на больших площадях. Но это — единственное, что доступно сейчас.
Капрал Салиба наводит прицел объектива «Пионера» на миномет, считывает код из десяти цифр с экрана и посылает координаты в Центр обработки тактических данных.
Через несколько минут Рамшур командует: «Залп». Морские пехотинцы наклоняются вперед, чтобы увидеть взрывы от снарядов 155-мм пушек, которые стреляют с расстояния в пять километров. Когда большое серое облако появляется на «футбольном поле» вдалеке от миномета, морпехи измеряют расстояние до цели и посылают корректировку: перенести огонь на 100 м дальше и на 50 м правее.
Спустя несколько минут внутри двора появляется большое облако пыли. Следующая команда: «залп на уничтожение». Чуть позднее две яркие вспышки освещают двор, а третья появляется в 100 метрах к югу. Пыль рассеялась, а миномет все еще стоит на месте. Следующий залп приводит к тому же результату — близко, но не точно: нет вторичных взрывов, никакого ущерба миномету. Во время следующего затишья три повстанца выбегают из здания, забрасывают три очередные мины в миномет и возвращаются в укрытие.
«Да, в салочки с 155-мм пушкой можно играть долго», — говорит один из морпехов. Рамшур связывается с разведотделом бригады: «Мы задействуем Predator».
БПЛА Predator длиннее «Пионера» на четыре метра и несет на борту ракету Hellfire с семикилограммовой боеголовкой. Predator запускают из пригорода Багдада и, что самое удивительное, управляют им с авиабазы Nellis в штате Невада, расположенной за 12 тысяч километров от цели. Всего несколько недель назад «Сторожевые псы» помогали Predator уничтожить мобильную огневую точку — грузовик с пулеметом. Получилось, что один робот вел к цели другого робота.
«Отбой! — кричит Рамшур. — Predator получил другое задание. Нашу цель передали "Наковальне". Ждем связи».
«Наковальня» — это кодовое название двух самолетов морской пехоты Harrier AV-8B, которые в этот момент находятся на высоте 5700 м. В это время повстанцы успевают совершить еще один успешный «забег с минами». В итоге они сделали 12 залпов по Кэмп Фалуджи, каждый из которых мог нанести чувствительный урон силам коалиции. Большое начальство требует закончить дуэль.
«Ну, какие мысли? — спрашивает Рамшур своих подчиненных, — ‘пушку' или ‘избушку'»?
«Избушку!» — хором отвечают морпехи.
«Избушка», в которой прячутся повстанцы между залпами, имеет куполообразную крышу, двор, огороженный стеной, и козырек над входной дверью, где находится часовой. Когда «Харриеры» приближаются, Рамшур сообщает по радиосвязи точные координаты дома авиадиспетчерам, которые отправляют данные самолетам. «Дом — первый по счету на север от пустыря на северо-восточном углу, — говорит Рамшур. — У него крыша-купол. Подождите, это там, где стоит грузовик. Нашли?»
Грузовик подъезжает к дому, из него выходят пять человек, которые несут что-то в руках. «А вот и ужин, — говорит сержант Ронейл Сампсон, занимающийся аналитикой. — Приехала новая смена».
Рамшур читает шифровку: «авиация на подходе». Удар последует не позднее, чем через минуту. Дверь во двор открывается, человек садится за руль автомобиля и медленно отъезжает.
«Водилу, наверное, послали за кока-колой, — шутит один из морских пехотинцев. — Вот уж повезло — самый счастливый балбес в мире». Оба видеомонитора вспыхивают белым светом, как будто у них сгорели все предохранители сразу. Когда картинка проясняется, морпехи видят большую черную дыру в центре крыши. «Вот и получился из "избушки" чум, — говорит Рамшур. — Отлично поработали, "сторожевые псы". Молодцы».
Операция «Аль-Фаджр» продолжалась еще 11 дней — сектор за сектором, квартал за кварталом, дом за домом — пока Многонациональные силы не овладели большей частью города. Погибли 38 американских, 6 иракских военных и около 1200 повстанцев. К середине декабря беженцы стали возвращаться в свои дома.