Газ для Манштейна: Дустом их!

Но вот в 1948—1949 годах в ходе очистки севастопольских бухт от затонувших судов были подняты обе части «Грузии». Обычно поднятые со дна моря суда или восстанавливали, или отправляли на судоразделочные базы — в 1949 году стране как воздух был необходим железный лом. Но обе части «Грузии» почему-то не отправили в Инкерман на разделку, а отбуксировали в Казачью бухту и там затопили. Причем несколько водолазов и рабочих, участвовавших в подъеме «Грузии», были госпитализированы. У них появились на коже язвы, характерные для поражения ипритом.

В 1956—1959 годах был проведен новый подъем обеих частей «Грузии», и на сей раз их отбуксировали и затопили подальше от берега и на больших глубинах. Какой же смертоносный секрет скрывали в себе трюмы санитарного транспорта?

Начнем с того, что весной 1942 года корабли Черноморского флота испытывали хронический недостаток в зенитных средствах, особенно для защиты от низколетящих самолетов. А вот санитарный транспорт «Грузия» имел зенитное вооружение лучше, чем советские эсминцы того времени: пять 45-мм пушек, два 12,7-мм пулемета ДШК и шесть американских спаренных пулеметов Кольт. Трюмы транспорта были под завязку загружены снарядами. Но это полбеды. Хуже всего то, что среди фугасных снарядов ровными рядами были уложены сотни химических — калибра от 130 до 76 мм, а также бочки с отравляющим веществом (ОВ), предназначенным для снаряжения авиабомб. Вот именно этот груз и перезахоранивали дважды вместе с останками «Грузии».

Возникает риторический вопрос: зачем в июле 1942 года нужно было везти в Севастополь химические боеприпасы? Ведь защитники города испытывали острую нужду в осколочно-фугасных снарядах. Забегая вперед, отметим, что именно из-за отсутствия снарядов и был сдан Севастополь. Так зачем было везти туда химснаряды, которые заведомо нельзя было применить?

Тем не менее все было именно так — «Грузия» пошла в свой последний рейс с целью применить химическое оружие! Заметим, что сотни тонн химбоеприпасов — артиллерийских снарядов, авиабомб, различных выливных авиационных устройств и так к началу войны хранились в многочисленных штольнях Севастополя.

Первые химснаряды для корабельной артиллерии прибыли в Севастополь еще в 1916 году. Тогда планировался десант в Босфор, и адмирал Колчак предложил забросать турецкие береговые укрепления и пехоту химическими снарядами. В результате к февралю 1917 года в Севастополе скопилось несколько сот морских химснарядов калибра от 102 до 305 мм.

После войны и в Германии, и в СССР разработка химбоеприпасов для артиллерии и авиации велась в глубокой тайне от собственного населения и западных стран: Германия подписала Женевский протокол о запрещении применения химического оружия летом 1925 года, в декабре 1927-го это же сделал и Советский Союз. А в 1926 году развернулись полномасштабные германо-советские работы по созданию химического оружия. Крупнейший совместный научно-исследовательский центр с полигоном был создан у деревни Шиханы в 130 км севернее Саратова. Объект получил секретное обозначение «Томка».

В вермахте и РККА была принята одинаковая система засекречивания химического оружия. Так, в артиллерии все химснаряды должны были иметь одинаковые вес и баллистику с осколочно-фугасными и дымовыми снарядами. Поэтому в таблицах стрельбы и других документах, имевшихся в частях в мирное время, химснаряды нигде не фигурировали. Все германские химические снаряды окрашивались в темно-защитный цвет. На снаряды с различными ОВ наносились цветные кольцевые полосы, а также маркировка, указывавшая отличительные свойства ОВ, снаряжения и образец снаряда. И поди догадайся, что означает надпись на снаряде — FHGr Gelbring (гаубичная граната с желтым кольцом) или FHGr Gruenring (гаубичная граната с зеленым кольцом).

У немцев имелись химснаряды калибром от 75 мм до 150 мм, а в РККА — от 76 мм до 152 мм. Они делились на химические, снаряженные жидким ОВ, и осколочно-химические, снаряженные твердым ОВ. Последние обеспечивали дополнительное поражение противника осколками, подобно осколочно-фугасным снарядам.

Исходная норма для расчета количества химических снарядов, необходимых для обстрела площадей, была такой: одна 76-мм химическая граната на 40 м² площади или один 152-мм химический снаряд на 80 м² площади. Баллистические данные 76-мм химических гранат не отличались от обычных осколочных гранат, да и изготавливали их в корпусах обычных гранат.

Интересно, что в 1934—1936 годах Остехбюро и АНИИ РККА вели «работу особой секретности» по теме «Лафет». Так была зашифрована шрапнель с ядовитыми элементами. В декабре 1934 года 76-мм ядовитая шрапнель была испытана тремя выстрелами. В маленькие 2-граммовые и 4-граммовые пульки был запрессован кристаллик ядовитого вещества. По заключению комиссии, стрельбы прошли успешно.

В предвоенное время в СССР выпускались еще 45-мм бронебойно-химические снаряды. Они предназначались для отравления личного состава противника за броней танков и дотов. Вес бронебойно-химического снаряда составлял 1,43 кг, снаряд содержал 16 г отравляющего вещества, помещенного в камеру диаметром 24 мм. Начальная скорость снаряда равнялась 760 м/с, то есть сохранялась баллистика выстрела с однотипным бронебойным снарядом УБР-240.

Любопытно, что появление реактивной артиллерии и у вермахта, и в РККА произошло благодаря химическим снарядам. Дело в том, что знаменитая «Катюша» создавалась первоначально под химические боеприпасы, а зажигательный и осколочно-фугасный снаряды рассматривались как второстепенные. Первым в 1938 году был принят химический практический снаряд РСХ-132 и лишь потом — осколочно-фугасный М-13, позже получивший индекс ОФ-941.

В конце 30-х годов германским инженером Небелем были спроектированы 15-см реактивный снаряд и шестиствольная трубчатая установка, которую немцы называли шестиствольным минометом. Испытания миномета были начаты в 1937 году. Система получила наименование «15-см дымовой миномет типа ‘Д'». В 1941 году ее переименовали в 15 cm Nb. W 41 (Nebelwerfer), то есть 15-см дымовой миномет обр. 41. Естественно, что основным назначением «дымовых минометов» была не постановка дымовых завес, а стрельба реактивными снарядами, начиненными отравляющими веществами. Интересно, что советские солдаты называли 15 cm Nb. W 41 «Ванюшами», по аналогии с М-13, называемыми «Катюшами».

Следует заметить, что химическое оружие эффективно лишь при его массированном применении. Характерный пример: в начале 1990-х годов наши историки обнаружили в архивах приказы о применении химснарядов в 1921 году против участников Антоновского восстания на Тамбовщине. Однако данных о потерях повстанцев от химического оружия найдено не было. Мало того, опросы населения, проводившиеся еще задолго до перестройки, показали, что население в 1921 году ничего не знало о применении коммунистами ОВ. Я сам в начале 80-х годов беседовал со старушкой, которая бойко рассказывала о боях с антоновцами, но о химических снарядах слыхом не слыхивала. На самом деле было применено несколько десятков 76-мм химснарядов, которые дали нулевой эффект из-за безграмотности наших краскомов.

А вот в Крыму наше командование готовилось к массовому применению химического оружия. Замечу, что первой применила ОВ 11-я армия генерала Манштейна в апреле-мае 1942 года на Керченском полуострове. Генерал-полковник Ф. Гальдер в своем дневнике от 13 июня 1942 года записал: «Генерал Окснер: Доклад об участии химических войск в боях за Керчь».

Таким образом, советская сторона вполне объективно имела право заявить об ответных мерах. Массовое применение химического оружия под Севастополем могло привести к полному разгрому армии Манштейна. Замечу, что немцы под Севастополем имели огромный перевес в орудиях навесного боя (гаубицах и мортирах). А у защитников города было существенное превосходство в дальнобойных пушках (даже без учета корабельной артиллерии). Однако горный рельеф делал пушки с превосходной баллистикой бессильными против укрытых в складках местности германских мортир. Зато химические снаряды легко выкурили бы немцев из их укрытий. Кстати, фотографии, кинохроника и многочисленные мемуары показывают, что наши бойцы до последнего дня обороны не расставались с противогазами. Зато у полуголых немецких солдат под Севастополем противогазов не видно. Поэтому нетрудно предположить эффект массированного применения ОВ. Однако гибель «Грузии» и наступление немцев из-под Харькова на Сталинград вынудили советское командование отказаться от применения ОВ в Крыму.

Перед сдачей города в период 27−29 июня 1942 года химические боеприпасы в ночное время доставлялись из хранилищ Юхариной балки в бухту Казачья, где грузились на шхуну «Папанинец», на которой затем вывозились в открытое море неподалеку от бухты, где сбрасывались за борт. Глубина сброса была не менее 50 м. При этом иприт и люизит, которыми заправлялись химические бомбы, хранились в то время в бочках типа Л-100. Периодически такие бочки обнаруживают на побережье Крыма в наши дни. «В 80-е недалеко от Казачьей бухты водолазы нашли бочку типа Л-100 и вытащили на берег. В ней обнаружили маслянистую жидкость, пахнущую геранью. Лабораторный анализ показал, что в бочке отечественного производства находится люизит, боевое отравляющее вещество». Никому не пожелаю такой находки!