Ядерное оружие: может ли бомба оказаться «не в тех» руках

Насколько эта угроза реальна? По сути, у ядерных террористов есть два основных способа получить в свое распоряжение ядерное оружие: завладеть зарядами из арсеналов ядерных государств и построить бомбу самостоятельно.

Начнем по порядку — что там с сохранностью государственных арсеналов? В мире существует пять государств, обладающих ядерным оружием в рамках договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Это Россия, США, Великобритания, Франция и Китай. Еще три страны ДНЯО не подписали — Индия, Пакистан и Израиль. Индия и Пакистан, два «заклятых» соседа, провели испытания зарядов и объявили себя ядерными государствами. Израиль никогда не признавал обладание ядерным оружием, но с очень большой долей вероятности им владеет. Возможно, Израиль осуществлял свою ядерную программу в сотрудничестве с Южно-Африканской Республикой, когда там правил режим апартеида. Есть сведения, что ЮАР провела ядерное испытание в Южной Атлантике, однако после прихода к власти черного большинства программа создания ОМП была свернута. Северная Корея, подписав договор по ДНЯО, впоследствии отозвала свою подпись под договором и объявила о создании ядерного оружия, проведя три испытания. Больше ни у одной страны мира ядерных зарядов нет.

Таким образом, ядерный клуб состоит в основном из достаточно респектабельных государств, правительства которых будут делать все возможное, чтобы их ядерные арсеналы не вышли из-под контроля. Сомнения вызывают разве что эксцентричные вожди КНДР, но и они в поощрении ядерного терроризма пока не замечены и, похоже, развивают свою ядерную программу как политический козырь в пику политическому давлению со стороны США. Тем не менее с начала ядерной эпохи контроль над некоторым количеством ядерных зарядов утрачен. Broken Arrow (англ. «сломанная стрела») — таково принятое в вооруженных силах США кодовое обозначение для инцидентов, связанных с ядерными боезарядами.

Одно из тревожных происшествий случилось 5 декабря 1965 года с кораблем «Тикондерога». Не с современным напичканным хайтеком ракетным крейсером, а с авианосцем, построенным еще во время Второй мировой. Корабль возвращался из Вьетнама на американскую базу ВМС в японском городе Йокосука, когда штурмовик Douglas A-4 Skyhawk, поднятый на палубу из трюма, вдруг покатился и упал за борт. Глубина в этой точке Филиппинского моря составляла около 5 км, и достать самолет было невозможно. Погиб и летчик. Но самым неприятным сюрпризом оказалось то, что на борту штурмовика находилась авиабомба B43 с ядерным зарядом мощностью 1 Мт, которая так и осталась покоиться на глубине. История всплыла лишь в 1981 году, а до того держалась в секрете не только по причине скандальной утраты боеприпаса, но и потому, что свидетельствовала: во время войны во Вьетнаме американцы держали ядерное оружие наготове.

А за несколько лет до этого, 5 февраля 1958 года, стратегический бомбардировщик B-47 столкнулся с истребителем F-86. Это произошло над морем, вблизи берегов штата Джорджия, неподалеку от города Саванна. На борту бомбардировщика находилась ядерная бомба Mark 15, и, опасаясь, что при крушении самолета заряд может сдетонировать, летчик сбросил боеприпас в воду неглубокого залива Уоссо-Саунд. Все попытки найти бомбу так и не увенчались успехом.

В январе 1961 года на борту стратегического бомбардировщика B-52 произошел технический отказ — вышла из строя топливная система. Ожидая крушения, экипаж также принял решение избавиться от двух ядерных бомб. Дело происходило не где-нибудь, а прямо над территорией США, в районе города Голдсборо, штат Северная Каролина. Одна бомба благополучно парашютировалась и повисла на дереве. Правда, потом выяснилось, что из шести предохранителей, которые должны были предотвратить детонацию боеприпаса, сработал только один, и лишь чудом не произошла ядерная катастрофа. Зато вторая бомба рухнула в болото на глубину 50 м и там осталась.

Еще одна «сломанная стрела» вонзилась в ледяной остров Гренландия. В 1968 году B-52 упал на лед в районе гренландской авиабазы ВВС США «Туле». На борту было несколько термоядерных бомб, причем при ударе в нескольких из них сдетонировала обычная взрывчатка, что привело к разрушению боеприпасов и выбросу радиоактивных продуктов. Однако, как выяснилось позже, одна из бомб проломила лед и ушла на дно, где с тех пор и покоится. Официально американские военные признали утрату 11 авиабомб, однако по неофициальным данным их число может быть гораздо больше — некоторые называют цифру 50.

Ядерные боеприпасы теряли не только американцы. 7−8 марта 1968 года подводная лодка К-129 (проект 629) потерпела крушение в Тихом океане, недалеко от Гавайского архипелага (США). Причиной катастрофы стал, вероятно, взрыв на борту — возможно, взорвался водород из-за плохой вентиляции аккумуляторных батарей (лодка была дизель-электрической). Американские эксперты выдвигали версию срабатывания двигателей баллистических ракет Р-21, установленных в ограждении выдвижных устройств. Ракеты имели ядерные боеголовки, также, возможно, ядерные боезаряды были и у торпед. С гибелью К-129 связана история в духе политического триллера, подробно описанная в книге «Игра в жмурки» американской журналистки Шерри Сонтаг. В 1974 году к месту крушения лодки отправилась экспедиция, организованная ЦРУ и корпорацией знаменитого магната Говарда Хьюза. Был подготовлен специальный корабль Glomar Explorer, замаскированный под исследовательское судно. На самом деле на борту находилось уникальное оборудование для подъема подводной лодки с пятикилометровой глубины. Известно, что лодку целиком поднять все-таки не удалось. В частности, на дне океана остались ядерные заряды.

Уже на излете холодной войны, 7 апреля 1989 года, в результате пожара в Норвежском море погибла АПЛ «Комсомолец» проекта 685. Катастрофа стоила жизни 42 подводникам. Вместе с кораблем в море оказались похороненными торпеды с ядерными боеголовками.

Итак, великие ядерные державы в результате ряда инцидентов оставили без присмотра несколько десятков ядерных боезарядов, и теоретически (что уже было описано, например, в романе Тома Клэнси «Все страхи мира») террористы могут попытаться достать утраченные боеприпасы. Однако в реальности это представляется маловероятным. Уж если военные, которые располагали всей доступной техникой, так и не смогли отыскать и забрать бомбы с морского дна или из болота, то маловероятно, что какие-то злоумышленники смогут переплюнуть людей в погонах в оснащении или умении. Кроме того, все места, где произошли инциденты с утратой ядерных боеприпасов, известны, находятся под наблюдением, и если там будет обнаружена какая-то подозрительная активность, то она будет оперативно пресечена.

В западной прессе с некоторых пор появился термин loose nukes, под которым понимаются вышедшие из-под контроля государств ядерные боеприпасы, причем имеются в виду не заряды, утраченные в ходе инцидентов с военной техникой. После распада СССР было немало спекуляций на тему возможной утраты контроля над советским ядерным арсеналом со стороны руководства новых независимых государств, прежде всего России. Эти разговоры получили новый импульс после заявления бывшего секретаря Совета безопасности РФ генерала Александра Лебедя. В 1997 году он сказал, что во время пребывания в должности им якобы была создана комиссия по поиску портативных ядерных боеприпасов, имевших вид чемоданчика. По словам Лебедя, часть этих устройств (в разных интервью генерал называл разные цифры) была утрачена и даже, возможно, попала в руки чеченских сепаратистов. На официальном уровне Россия никогда не признавала утрату подобных ядерных средств, хотя это не значит, что переносных зарядов не существовало. Действительно, сообщалось, что начиная с 1960-х годов в СССР создавались носимые ядерные мины, правда, они имели вид ранцев, а не чемоданов. По следам скандальных заявлений Александра Лебедя и бурной реакции мировой прессы в 1998 году по инициативе секретаря Совета безопасности Андрея Кокошина была проведена проверка, в результате которой выяснилось, что ранцевые боеприпасы надежно хранились в одном из арсеналов и в войска не выдавались. К настоящему времени, вероятнее всего, все они уничтожены в рамках инициатив по сокращению тактических ядерных вооружений. Малогабаритные боеприпасы также создавались в США и предположительно в Израиле и Китае.

В Соединенных Штатах боеприпасы такого класса имели название SADM (аббревиатура, расшифровывающаяся как «специальный разрушающий атомный боеприпас») и представляли собой ранцы, имевшие минимальный вес 50−70 кг и мощность, эквивалентную 1кт. Они предназначались диверсионным подразделениям, которые могли высаживаться на территории противника в районе побережья, закладывать заряды под стратегические объекты, включать таймер и затем эвакуироваться, например с помощью подводной лодки. Также предполагалось вооружать ранцами инженерные подразделения для постановки заслонов, например в районе Фульдского коридора — двух низин среди гор, по которым ожидался рывок танков Варшавского договора с территории ГДР в направлении Франкфурта-на-Майне. Эти боеприпасы также уничтожены американской стороной в рамках процесса разоружения. В общем, если обвинения России в слабом контроле за ядерными боеприпасами так и не получили весомых подтверждений, факт существования ядерных мин диверсионного класса не подлежит сомнению.

Еще одна ядерная держава, сохранность ядерного арсенала которой вызывает определенное беспокойство, это Пакистан. 6 сентября прошлого года на военно-морской базе в Карачи произошел инцидент со стрельбой. Группа фундаменталистов на лодках попыталась захватить фрегат ВМС Пакистана. Морякам удалось отбить нападение, но в ходе расследования инцидента выяснилось, что в диверсионной вылазке на стороне боевиков участвовали младшие офицеры пакистанской армии. Кроме того, в заговоре могли быть замешаны и более высокопоставленные военные. Состояние вооруженных сил страны, где среди военнослужащих немало людей, симпатизирующих исламистам, вселяет беспокойство за судьбу ядерного арсенала Пакистана, недавно присоединившегося к атомному клубу. Особенно с учетом наличия в стране территорий, где процветает черный рынок оружия: они находятся в международно признанных границах Пакистана, но не контролируются армией и полицией.

Однако, если страшный сон о завладении террористами боеприпасов из арсеналов ядерных государств, к счастью, пока не стал явью, то остается другая возможность. По силам ли злоумышленниками изготовить атомную бомбу, так сказать, в домашних условиях?

В разнообразных публикациях на эту тему, например в докладе, подготовленном Институтом контроля за ядерными материалами (Вашингтон, США), был сделан вывод о том, что хоть дело это крайне непростое, бомбу террористы сделать могут. Речь, правда, идет именно о взрывном устройстве, а не о сырье. В качестве сырья в производстве атомного оружия применяется высокообогащенный (то есть содержащий более 90% изотопа U235) уран и оружейный плутоний (Pu239), хотя можно изготовить бомбу (малоэффективную) и из реакторного плутония, загрязненного изотопами Pu240 и Pu242. Обогащение урана — долгий и сложный процесс, детали этой технологии держатся государствами в строгом секрете, плутоний в природе вообще практически не встречается — его получают путем облучения нейтронами урана или нептуния. Также в результате облучения урана-238 плутоний постепенно накапливается в топливных стержнях реакторов АЭС, но отделить его от урана и прочих примесей — весьма трудоемкая задача. Для изготовления бомбы террористы должны будут похитить готовые ядерные материалы или купить уже похищенные на черном рынке.

Для того чтобы произошел ядерный взрыв, необходимо перевести массив ядерного материала в сверхкритическое состояние, после чего начинается неконтролируемая реакция деления ядер с излучением нейтронов и выделением энергии. Достичь сверхкритического состояния можно, во-первых, быстро соединив два подкритических фрагмента ядерных материалов в один или, во-вторых, резко увеличив плотность подкритической сборки. Бомба Little Boy («Малыш»), что упала на Хиросиму, была построена по первому принципу («пушечная схема»). Внутри нее один фрагмент высокообогащенного урана выстреливался в другой фрагмент, и возникало сверхкритическое состояние. По второму принципу сконструировали бомбу, разрушившую Нагасаки (Fat Boy, «Толстяк»). Там плутониевая сфера равномерно обжималась взрывом (имплозивная схема), за счет чего и создавалась сверхкритичность.

Мы не зря вспомнили бомбы зари атомной эры: большинство экспертов сходятся в том, что если террористы и смогут построить бомбу, то она как раз конструктивно будет напоминать ранние, простые, несовершенные образцы. Наиболее простая схема — пушечная, типа «Малыша», но для ее реализации необходим исключительно высокообогащенный уран в металлической форме. Достать его можно, похитив, например, топливные элементы научно-исследовательских реакторов. Более вероятно, что в руки террористов попадут широко используемые в атомной промышленности порошки оксидов урана или плутония. Ни порошки (из-за низкой плотности), ни даже металлический плутоний (из-за сильного нейтронного фона) для пушечной схемы не годятся. Это только по меркам нашего восприятия выстрел в пушке происходит мгновенно. В реальности же, пока две подкритические массы соединятся в сверхкритическую, нейтроны преждевременно запустят цепную реакцию, что заметно снизит мощность взрыва. Из порошков оксидов можно восстановить металлы, но это будет еще одно непростое звено в технологической цепочке. Есть вариант использовать порошки сами по себе, увеличив их плотность, но для этого понадобится специфический пресс, приобрести который, не привлекая к себе ненужного внимания, затруднительно.

В чем минус архаичных конструкций? Современное ядерное оружие стало более компактным и выдает большую мощность при меньшем расходе расщепляющихся материалов. По оценкам американских экспертов из Института контроля над ядерными материалами, для создания ядерного заряда террористам понадобится минимум 5−6 кг оружейного плутония (если реакторного, то больше) или 25 кг высокообогащенного урана при использовании правильных конструкций и нейтронного отражателя. Если конструкция будет более простой, то материалов понадобится больше. Но ядерные материалы — это еще не все оружие. Конструкция, призванная быстро создать критическое состояние, сложна и громоздка, так что террористическая бомба будет большой, тяжелой (около тонны) и в багажник автомобиля не поместится. Попытка уменьшить вес, например за счет взрывчатки в имплозивной конструкции, приведет к снижению эффективности устройства. Наиболее вероятная мощность террористической бомбы будет находиться в пределах 10 кт, что меньше, чем у бомбы, разрушившей Хиросиму. Впрочем, и в этом случае последствия теракта будут ужасны.

К угрозе ядерного терроризма в мире относятся серьезно. Наибольшую обеспокоенность, конечно, вызывает сохранность не готового оружия, а ядерных материалов, которые находятся в нескольких сотнях помещений в сорока странах мира. Предотвращение попадания урана и плутония на черный рынок — главная гарантия того, что в мире все будет спокойно.