Танк, которого мы не дождались: последний миф оборонки

Прокомментировать сложившуюся ситуацию мы попросили Василия Кирилловича Копытко, генерал-майора запаса, д.в.н., профессора, главного научного сотрудника НИЦ Военной академии Генерального штаба МО РФ. «Новый танк, конечно, нужен, — объясняет он, — но надо понимать, что его создание потребует огромных средств. Если же говорить о курсе на модернизацию существующего парка, то проблема заключается в том, что модернизационный потенциал танка Т-72 практически исчерпан. Существующие модификации Т-90 — это фактически и есть тот предел, до которого можно было развить "семьдесят второй". Какие-то важные доработки, конечно, можно сделать: например, усовершенствовать систему управления огнем, оборудовать машины системой опознавания "свой-чужой", чего на наших танках пока нет. Нужна хорошая система ночного видения — и сейчас на последних модификациях Т-90 установлены тепловизоры французского производства. Можно улучшить аппаратуру связи, поставить устройство ГЛОНАСС... Но есть базовые недостатки, которые в рамках существующих моделей устранить не удастся. Один из них, например, заключается в том, что экипаж находится в боевом отделении вместе с боекомплектом, что резко понижает шанс выживания при поражении машины. Другой недостаток наших танков — их небольшой размер. С одной стороны, это хорошо — меньше вес, меньше вероятность попадания. Но обратной стороной этих преимуществ стали очень тяжелые условия для экипажа, особенно ощущающиеся в долгих маршах и длительных боевых действиях».

Нынешнее противостояние Минобороны и ВПК уходит корнями в советские времена, когда ВПК выступал во многом в качестве самостоятельной силы и армия вынуждена была принимать на вооружение не ту технику, которая была ей заказана, а ту, что предлагал ВПК. Сегодня военные хотели бы изменить ситуацию и сделать так, чтобы оборонная промышленность выполняла их заказы, а не пыталась продать им нечто, созданное по своему разумению и зачастую на основе устаревших технологий. Борьба между армией и ВПК привела, в частности, к тому, что вызывавший столь большой интерес у публики секретный объект «195», он же танк Т-95, вероятно, навсегда останется в виде чертежей и опытных образцов.

Проект «Совершенствование-88», он же «Объект-195», он же основной боевой танк Т-95, разрабатывался под покровом высокой секретности в нижнетагильском УКБТМ, и даже после закрытия темы представители нашей главной танковой кузницы — «Уралвагонзавода» — категорически отказываются обсуждать детали этого проекта, да и вообще все, что связано с танковой тематикой. Возможно, потому, что в 2015 году планируется появление нового танка на универсальной гусеничной платформе «Армата» и в ней будут, как предполагается, использованы лучшие наработки как по Т-95, так и по другому секретному проекту перспективного танка «Черный орел». Вместе с тем какие-то сведения и даже не очень качественные фотографии опытных образцов стали доступны широкой публике.

Главным новшеством перспективного танка была модульность конструкции, при которой башня оказывалась необитаемой и свободной от боекомплекта, боекомплект же целиком помещался внутри корпуса. Чтобы защитить состоящий из трех человек экипаж от опасного соседства с боекомплектом и герметизированной топливной емкостью, танкистов предполагалось поместить внутрь бронированной капсулы, установленной в носовой части корпуса. В качестве основного вооружения танка было решено использовать гладкоствольную пушку калибра 152 мм, также предусматривалась установка дополнительной автоматической 30-мм пушки.

Стремительность и маневренность танку должен был обеспечить Х-образный дизельный двигатель мощностью 1500 л.с., соединенный с гидромеханической трансмиссией. Новая адаптивная подвеска улучшала плавность хода боевой машины.

Систему управления огнем предполагалось построить на основе мультиканальности — информация должна была поступать одновременно по оптическим, тепловизионным, радиолокационным каналам и синтезироваться. Отдавая дань насущной в наши дни «сетецентричности», машину намеревались встроить в АСУ тактического звена управления, что могло бы существенно улучшить взаимодействие бронетехники, пехоты и авиации в составе сухопутных группировок.

Проект Т-95 пошел значительно дальше чертежей. 15 июля 2010 года на выставке «Оборона и защита» состоялся показ опытного образца перспективного ОБТ Т-95 для особо отобранного круга лиц. Насколько были впечатлены присутствовавшие, история умалчивает, но, как выяснилось, Т-95 — это не то, на что армия готова тратить деньги.

«Хоть проект и закрыт, — говорит Василий Копытко, — но основные идеи, заложенные в нем, правильные. Наверняка в перспективном танке следующего поколения — будет он называться "Армата" или как-то иначе — эти идеи найдут свое воплощение. В прошлые времена — времена огромных танковых армий, требовалось, чтобы танк был простым, но зато неприхотливым в ремонте и обслуживании и годным для массового тиражирования. Лучший пример такого танка — наш Т-34. Сейчас мы сталкиваемся с иными реалиями, в которых правильнее создавать не "что попроще", а очень хорошие танки. Пусть они будут дорогими, пусть их будет немного, но пусть они будут. В таких танках важно оптимальное сочетание боевой эффективности со средствами защиты от ПТУР, противотанковых гранатометов и ударов со стороны верхней полусферы, что особенно важно в связи с развитием противотанковых средств воздушного базирования».

Нынешнее танковое перепутье некоторые склонны связывать не только с экономической и технологической конъюнктурой, но и с некоторым кризисом в понимании роли танков в будущих сражениях. В эпоху «бесконтактной войны» многим рисуется картина боевых действий, при которых танки будут уничтожены эффективными противотанковыми средствами с земли и с воздуха еще до момента выхода на передний край. В качестве одного из подтверждений этим рассуждениям приводится большое количество бронетехники советского производства, потерянной иракскими войсками в ходе второй американо-иракской войны. В преддверии окончательного закрытия проекта Т-95 в печати появились статьи экспертов, которые предсказывали перспективному российскому танку несладкое будущее на современном поле боя. Перечислялись виды современных боеприпасов, которые, как считается, легко справятся с броней и динамической защитой Т-95. Неужели снаряд окончательно победил броню?

С тем, что в современной войне роль танка понижается до удобной мишени, Василий Копытко категорически не согласен: «Что такое "бесконтактная война"? Это не очень корректный термин, обозначающий ситуацию, когда один противник наносит удары, не входя в зону противодействия другого. Так было в Ираке, когда, например, ударные вертолеты могли наносить удары ПТУР по танкам с расстояния 5000−6000 м, оставаясь неуязвимыми. Но это не вина танков: причина такого легкого расстрела — недостаток или отсутствие ПВО. Какими бы средствами защиты танк ни обладал, его нельзя рассматривать как автономное средство ведения боя — он обязательно должен действовать совместно с пехотой, средствами ПВО, фронтовой авиацией. Существует, например, известная разработка "Уралвагонзавода" — БМПТ (боевая машина поддержки танков). Можно вспомнить злосчастный штурм Грозного, когда федеральные войска потеряли много танков на улицах города. Но эти машины оставили без поддержки пехоты, и они стали легкой добычей боевиков, прятавшихся в окружающих зданиях. Виноваты в сложившейся ситуации опять же не танки, а люди, которые применяли их неграмотно и неумело. А вот другой пример — боевые действия многонациональной коалиции в Афганистане. Казалось бы, маленькая война без сплошной линии фронта. Здесь раздолье легковооруженному спецназу. Однако недавно канадский контингент запросил в поддержку танки. Как бы то ни было, при современном вооружении нет средств, которые обеспечили бы более надежную защиту людей, чем танки. Основные задачи танков в современных условиях во многом останутся прежними: поражение противника, бронеобъектов, укрепленных позиций, оборонительных сооружений. Сейчас в печати бытует распространенное мнение, что современный танк должен только обороняться. Я с этим категорически не согласен — он должен быть хорош и в обороне, и в наступлении, и, если надо, во встречном сражении».

На самом деле судьба развития танкостроения в России зависит во многом от того, к каким именно конфликтам мы готовимся. Нужен ли нам высокотехнологичный танк на уровне лучших мировых образцов, если иметь в виду, например, российско-грузинскую войну августа 2008 года? Ведь для победы в конфликте такого уровня и масштаба российской армии вполне хватило существующего танкового парка. «Мы не должны рассчитывать, что всегда будем воевать со слабым противником, — отвечает Василий Копытко. — Техника и вооружения должны развиваться с расчетом на то, что придется воевать по крайней мере с равными. Сейчас часто приходится слышать мнения о высоких боевых возможностях американской армии, которую сравнивают с нашей и, естественно, не в нашу пользу. Но надо понимать, что и Америка демонстрирует свою мощь на слабых, на тех, кого можно обстреливать, как на полигоне, практически без риска получить ответный удар. Как будет действовать та же техника при серьезном сопротивлении — большой вопрос».

Пусть будущее рассудит, правы или неправы были те, кто «забраковал» Т-95. Но по-настоящему тревожит то, что история перспективной машины, разработанной в Нижнем Тагиле, до боли напоминает другие истории, столь характерные для постсоветской России. Вспоминается и танк «Черный орел», сконструированный в Омском КБ транспортного машиностроения и подававшийся в свое время как достижение мирового уровня, и космический корабль «Клипер», макет которого несколько лет возили по авиасалонам, прежде чем объявили, что он никогда никуда не полетит, и обещания сделать «с нуля» пассажирский самолет, который — раз! — и заткнет за пояс творения мировых авиаграндов. Почти всегда очередной мегапроект, который рекламируется как отечественный прорыв в будущее, имеет на выходе либо ноль, либо нечто более скромное по сравнению с обещанным. И это вновь наводит на грустную мысль: воплощать в жизнь масштабные и новаторские инженерные проекты в новой России, увы, пока так и не научились.