Бесчеловечные и умные: новые боевые беспилотники

Обзор современной индустрии беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) с цифрами и фактами занимает приличной толщины ежегодник. По данным этого издания под названием UAS Unmanned Aircraft Systems, по состоянию на 2010 год БПЛА выпускают 52 страны, причем в этом списке с неплохими показателями присутствует и Россия — в частности, макет беспилотника был представлен на стенде корпорации «Иркут». Одна классификация всех нынешних разработок потребовала бы, наверно, специальной статьи. БПЛА классифицируются по размерам (самые маленькие выделяются в «мини» или «нано»), дальности действия, рабочему потолку, источникам энергии и типам двигателей, а также, естественно, по функциям. Основное предназначение беспилотников формулируется сегодня аббревиатурой IRS (разведка-рекогносцировка-наблюдение), но уже не первый год существуют ударные БПЛА для стрельбы по наземным целям, например General Atomics MQ-1 Predator. В процессе разработки машины, умеющие вести в автоматическом режиме воздушный бой.

Неподалеку от того места, где в первые два дня авиашоу стоял Boeing 787 Dreamliner, пристроилась небольшая экспозиционная площадка, принадлежащая корпорации Northrop Grumman. Там был выставлен натурмакет короля современных БПЛА — дистанционно управляемого самолета-разведчика Global Hawk. С размахом крыльев, как у пассажирского Boeing-737−800 (35,5 м), похожий на безглазого крылатого кита, Global Hawk производил сильное впечатление. Колорита добавлял нанесенный на борта тевтонский крест — эмблема германской армии, вызывающий у жителей нашей страны, мягко говоря, неоднозначные ассоциации. Спустя пару дней случилось нечто странное. Тевтонский крест исчез, и на его месте появилась надпись NATO. Мелькнула мысль — неужели организаторов тоже смутил официальный символ люфтваффе?

Догадка оказалась неверной — просто Northrop Grumman, проявив невероятную щепетильность, заменил одну модификацию аппарата на другую, имеющую внешне минимальные отличия, дабы показать обе.

Global Hawk — потомок дальнего высотного разведчика U-2, правда, умеющий обходиться без пауэрсов и поставляющий развединформацию в режиме онлайн. Размеры самолета позволяют взять на борт множество разведывательной аппаратуры и достаточное количество топлива, чтобы находиться в воздухе до 36 часов, преодолевая 25 000 км на высоте 19 800 м. Нюанс заключается в том, что БПЛА с тевтонским крестом правильнее называть Euro Hawk. Этот аппарат создан на той же платформе от Northrop Grumman, однако доработан немецким подразделением концерна EADS в плане шпионской начинки. Европейское ноу-хау кроется прежде всего в аппаратуре стандарта SIGNIT, ведущего отслеживание и обработку самых разнообразных коммуникационных сигналов вплоть до мобильного и интернет-трафика.

Из всех БПЛА, показанных на Фарнборо-2010, к Global Hawk по масштабам приближался беспилотник европейского концерна EADS — Talarion. Подвешенный под потолком макет БПЛА с двумя турбовентиляторными двигателями и размахом крыльев около 28 м смотрелся внушительно. Проблема лишь в одном: Global Hawk не просто летает, но и принимает участие в боевых операциях, а Talarion — всего лишь проект. Первый его полет намечен на 2013 год, однако первоначально проявившие заинтересованность в аппарате правительства Франции, Испании и Германии пока не определились с дальнейшим финансированием будущего европейского разведчика.

Помимо Northrop Grumman на авиашоу присутствовали крупнейшие производители военных БПЛА. В павильоне корпорации Boeing были представлены как беспилотники с фиксированным крылом, так и вертолетные решения. General Atomics представляла свою линейку разведывательных и ударных БПЛА, включая последнюю разработку — Avenger. Совершивший первый полет 4 апреля прошлого года Avenger оснащен турбовентиляторным двигателем PW545B, в отличие от своего предшественника MQ-9 Reaper, движителем в котором выступал толкающий винт, приводимый во вращение четырехцилиндровым двигателем с турбонаддувом Rotax 914. Avenger способен нести ударное вооружение в виде ракет «воздух-земля» типа AGM 114 Hellfire, а также бомб с лазерным и инерциальным наведением (JDAM). Свои БПЛА, включая Hermes 900 (среднеразмерный БПЛА для длительных полетов в среднем диапазоне высот), показывала израильская компания Elbit — один из лидеров рынка разведывательных беспилотников.

На аэродроме Фарнборо показательных полетов БПЛА не проводилось. Однако в рамках официальной летной программы авиашоу такие полеты все же значились. Правда, речь шла об аппаратах класса mini, и для их показательных выступлений в одном из павильонов выделили небольшую площадку, огородив ее частой сеткой наподобие волейбольной. Полеты шестироторного мини-вертолета DraganFlyer X6 представлял британский дистрибьютор, подготовивший к выставке красочный буклет. Интересно, что этот аппарат, о котором «ПМ» уже не раз писала, обычно упоминается в связи с военным применением. Однако в презентации для британской публики акцентировались возможности сугубо мирного использования винтокрылого беспилотника — в качестве платформы для воздушной съемки объектов архитектуры и разных торжественных событий наподобие свадеб. Будто в подтверждение абсолютной демократичности DraganFlyer X6, на его подвеске закрепляли обычную цифровую «мыльницу», включавшуюся в режиме видео.

Случилась на площадке и премьера — компания Aurora Flight Sciences презентовала аппарат под названием Skate. Действительно похожий на летающий скейтборд, этот БПЛА весом всего около килограмма относится к категории VTOL — то есть к типу летательных аппаратов с фиксированным крылом, способных осуществлять вертикальный взлет и посадку. Эта способность достигается благодаря двум винтовым электромоторчикам с переменным вектором тяги. Они же придают летающей доске отличную маневренность в воздухе. Skate — не игрушка, и свадеб с его помощью снимать не предлагают. Его назначение — выполнение задач IRS внутри замкнутых и стесненных пространств, вроде внутренних помещений зданий или узких улиц восточных городов. Как объясняет руководитель проекта Джордж Кивада, аппарат, оснащенный видеокамерой, способен подниматься на достаточную высоту, чтобы получить общую картину, а затем по команде оператора произвести распознавание возможной цели. То есть опуститься ниже и дать на дисплей увеличенное изображение подозрительного предмета, заглянуть в окно, в дверной проем или во внутренний двор. По окончании использования аппарат складывается и убирается вместе c операторской станцией в пластиковый чемоданчик.

В отличие от имеющих стандартизованную внешность больших и средних БПЛА, всевозможные нано- и мини-беспилотники всегда привлекают внимание из-за разнообразия конструкций и экзотического вида. Но есть еще одна малоизвестная категория летательных аппаратов, которые тоже можно признать экзотикой. Это опционально пилотируемые машины, несколько образцов которых было представлено в Фарнборо. Одна из них — творение немецкой компании Rheinmetall под названием OPALE. Это английская аббревиатура, расшифровывающаяся как «опционально пилотируемая (платформа) длительного действия». За основу OPALE взят двухмоторный винтовой самолет Diamond DA42 австрийской фирмы Diamond Aircraft (длина 8,56 м, размах крыльев 13,42 м). Легкий, состоящий в основном из композитных материалов четырехместный аппарат идеально подходит для размещения в нем разнообразной аппаратуры наблюдения и связи, поэтому выбор конструкторов Rheinmetall и остановился на этой модели. В варианте OPALE самолет может летать как с пилотом, так и без. Вот только зачем?

Опционально пилотируемые летательные аппараты — это своего рода компромисс между техническими возможностями и реальностью. Дело в том, что ни в Европе, ни в США нет окончательно сложившихся правил полета беспилотных авиасистем. Маленькие БПЛА могут приравниваться к авиамоделям, но индустрия уже давно выросла из «модельных» размеров. Как беспилотники должны летать в контролируемом органами управления воздушным движением воздушном пространстве, особенно над населенными территориями? Нужны ли им транспондеры, проблесковые маяки, как будет организовано взаимодействие с диспетчерской службой? Пока все эти вопросы не отрегулированы, возможно использование экспериментальных наблюдательных платформ как в пилотируемом, так и беспилотном режиме.

В экспозиции БПЛА, представленной корпорацией Boeing, присутствовала демонстрационная модель Unmanned Little Bird, построенная на базе ударного вертолета AH-6 и ориентированная на выполнение задач IRS. Испытания машины в беспилотном режиме начались еще в 2006 году, однако всегда при этом в кабине присутствовал пилот, готовый взять управление на себя в случае отказа автоматики.

Буквально за месяц до Фарнборо, в июне этого года, Little Bird совершил первый полет в полностью автономном режиме, уже без человека на борту. Вертолет испытывался на малой высоте, а при встрече с наземными препятствиями распознавал их с помощью лазерной сканирующей системы LIDAR и облетал.

Таким образом, опционально пилотируемые аппараты открывают еще одно направление развития беспилотных систем — создание их на базе существующих и даже морально устаревших пилотируемых машин. Как известно, два года назад ВВС США начали испытания переоборудованного в беспилотник легендарного истребителя F-4 Phantom. Поскольку в США снятые с вооружения самолеты не утилизируются, а консервируются, появляется возможность использовать их для решения ограниченных боевых задач вроде подавления ПВО противника, не подвергая риску жизни пилотов. Ну а давно ушедшие на покой боевые машины, стоящие ныне где-нибудь в пустыне Мохаве, получат шанс возродиться в виде БПЛА.

Кстати, привычная нам аббревиатура БПЛА, которой соответствует английская UAV (Unmanned Aerial Vehicle), практически выходит из употребления. Большинство аппаратов, представленных в Фарнборо, позиционируются как UAS (Unmanned Aerial System, «беспилотные системы»). Смысл переименования заключается в том, что, во-первых, в беспилотной системе летательный аппарат может оказаться самым простым и дешевым элементом по сравнению с наземным оборудованием, во-вторых, нет особого смысла делать акцент именно на автоматическом пилотировании. Во всяком случае для обслуживания больших беспилотников людей требуется не меньше, чем для работы с пилотируемыми машинами. Например, разведывательно-ударный Predator управляется сразу с двух наземных пунктов, один из которых расположен ближе к району использования (например, в Афганистане), а другой — на территории США.

Возможность ведения с помощью беспилотника вот такой гипердистанционной войны обнажает новые проблемы, связанные именно с человеческим фактором. Дело в том, что качество видеооборудования, установленного на современных БПЛА, таково, что картинка потенциальной цели на дисплее оператора превращает охоту с воздуха в подобие реалистичной видеоигры. Оператор, сидящий, скажем, на военной базе в штате Невада, видит афганское селение, по улицам которого идет группа одетых в белое бородатых людей. Возможно, это боевики «Аль-Каиды», возможно — нет. Оператору предстоит решить — ни много ни мало — стоит ли их лишать жизни. Но до Афганистана тысячи и тысячи километров, и тот, кому предстоит отдать команду на пуск ракет Hellfire, не вполне чувствует себя на войне. Вокруг течет мирная американская жизнь, и через час-другой оператор приедет домой, чтобы поужинать в кругу семьи. Вопрос в том, не будет ли такому человеку психологически проще убить этих далеких и почти виртуальных бородачей? Не девальвируется ли цена принятия решения? Исследование этого вопроса, возможно, привело бы нас к пониманию природы войн будущего.