Мамонты и пирамиды: Киноэффекты

Доисторические чудовища и эпические картины затерянных цивилизаций стали основной приманкой фильма, в котором играют малоизвестные актеры. Всего в картине было около 350 планов с компьютерной графикой. «Я руководствуюсь простым правилом — в моих фильмах обычно не больше 300−400 долгих планов со спецэффектами, — объясняет Роланд Эммерих. — В наше время, когда 1200 планов с эффектами обычное дело, это не так много. Зато мои эффекты самого высокого качества!»

Созданием спецэффектов к фильму руководила Карен Гулекас, среди прежних работ которой — «Послезавтра» того же Эммериха и «Пятый элемент» Люка Бессона. Ее главной задачей стало воскрешение вымерших существ эпохи плейстоцена — мамонтов, саблезубых тигров и хищных доисторических птиц.

Прототип мамонта для фильма нарисовал художник Патрик Татопулос, и лондонская студия Moving Picture Company (MPC) приступила к созданию цифрового макета животного.

В процессе работы от первоначального эскиза практически ничего не осталось: поменялся размер ног, ушей, рта и даже языка, а заодно цвет, густота и длина шерсти. На обработку цифрового макета ушло почти полгода. Результатом стали модели мамонта-самца, мамонта-самки, молодого мамонта и мамонтенка. Каждая из этих моделей была создана в четырех вариациях. Этого было достаточно, чтобы на экране появилось целое стадо — сто с лишним гигантских животных.

Стадо мамонтов, пасущееся в высокой траве, выглядит очень гармонично, однако достичь этого результата было не так-то просто. В качестве фона на пленку была снята настоящая равнина, поросшая густой травой. Однако участки, на которых располагались животные, пришлось дублировать в компьютерной графике, да так, чтобы цифровая трава точно совпадала с настоящей — травинка к травинке. Для некоторых кадров студия должна была сделать более трех миллионов травинок.

Для анимации мамонтов на MPC использовали программу Alice, написанную когда-то для фильма «Троя». Программа, работающая с циклами движения, выполненными в покадровой анимации, позволяла «запускать» мамонтов по заранее намеченной траектории с использованием этих циклов. В распоряжении аниматоров был целый набор всех возможных движений: быстрая и медленная ходьба, движения вверх или вниз по склону, жевание травы и так далее. Более того, мамонты на экране даже пускаются галопом. Интересно, что ближайшие родственники мамонтов — слоны — галопировать не умеют; скорее всего, не могли этого делать и мамонты. Дело в том, что при галопе все четыре ноги скакуна в какой-то момент оказываются в воздухе. Слоны, как и мамонты, слишком тяжелые, и они переломали бы себе все кости при приземлении.

«У слонов, когда они быстро идут или бегут, одна нога всегда находится на земле», — говорит аниматор MPC Грег Фишер. Но Роланд Эммерих настаивал: он очень хотел увидеть галоп в исполнении мамонтов. «Все равно никто толком не знает, как передвигался настоящий мамонт», — объясняет он.

Саблезубый тигр — другое страшное и волосатое существо, которое появилось на экране благодаря фантазии режиссера и сценаристов. Чтобы представить, как этот тигр будет выглядеть, создатели фильма руководствовались обликом современных представителей семейства кошачьих.

В распоряжении режиссера были тысячи снимков из зоопарков всего мира, а Карен Гулекас ездила в Южную Африку разглядывать и фотографировать тигров, львов, гепардов и леопардов. На лондонской студии Double Negative все эти снимки разбили на несколько категорий и загрузили на сайт, с которого Гулекас и начала выбирать детали для своего саблезубого тигра. Глаза она позаимствовала у леопарда, форму носа — у одного тигра, цвет носа — у другого. Рисунок на шерсти, причудливо сочетающий пятна и полоски, взяли у тигрольва — это искусственно созданный гибрид, рождающийся у льва и тигрицы. «Саблезубый тигр должен был казаться настоящим, но он, несомненно, создание фантастическое», — объясняет Алекс Вуттке из Double Negative.

С точки зрения Карен Гулекас, самой сложной сценой фильма стала та, в которой саблезубый тигр бултыхается в наполненной водой яме-ловушке. Воспроизведение шерсти считается одним из самых сложных аспектов компьютерной графики, так же как и воспроизведение воды. В фильме «10 000 лет до нашей эры» присутствует и то и другое, причем в одной и той же сцене. На съемочной площадке тигра заменял выкрашенный в синюю краску макет в натуральную величину, который ассистенты придерживали палками, чтобы он не всплывал. (Один из участвовавших в сцене статистов очень удивился и осторожно сообщил продюсерам, что зрители в синего тигра могут и не поверить).

Почти вся поверхность воды и синий тигр были заменены компьютерной графикой на стадии постпродакшн. Сначала на Double Negative был сделан черновой вариант, в котором основное внимание уделялось отработке движения мечущегося в воде хищника; тигр в этом варианте был совершенно лысым. Следующим этапом стало добавление шерсти. Чтобы лучше понять, как именно шерсть тигра будет взаимодействовать с водой, аниматоры Double Negative клали искусственный мех в наполненную ванну.

Другие мифические существа в фильме — это гигантские нелетающие птицы трехметрового роста и с огромными клювами. «Эти птицы должны были быть настолько большими, чтобы представлять угрозу для человека», — объясняет художник Патрик Татопулос. Туловищем они напоминают страуса, а формой головы — гигантских птиц, живших когда-то в Южной Америке. Но этим список заимствований не исчерпывается. «Мы знаем, что страус может очень быстро бегать и что у него очень сильные лапы, — объясняет Карен Гулекас. — Мы сопоставили это с тем фактом, что между динозаврами и хищными птицами были родственные связи. Облик наших птиц — это комбинация нескольких рисунков».

Чтобы помочь режиссеру и оператору выстраивать ракурсы, а актерам — ориентироваться во время съемок, вместо птиц на съемочную площадку приносили палки, флажки и выкрашенные в синий цвет макеты птичьих голов. «Мы снимали эти сцены приблизительно два месяца, — вспоминает исполнительница главной роли Камилла Белль. — Представляете, мускулистые парни в ярко-синем трико держали палки с насаженными на них синими куриными головами и в таком виде гонялись за нами! Они выглядели так по-дурацки, что мы все время смеялись».