Не рокот космодрома: старт на космодроме «Восточный»

​

Единственное существенное исключение из этого правила – израильский полигон Пальмахим (№ 3 на карте). Из-за опасности падения отработавших ступеней ракет на территории недружественных, а то и враждебных стран запуски отсюда выполняются в сторону Средиземного моря, на запад. У Байконура такой проблемы нет: к востоку от космодрома лежит малонаселенная и ровная степь, где падающие ракетные блоки практически неопасны для людей и политической обстановки. Остатки токсичного гептила – топлива, на котором работают легендарные тяжелые носители «Протон» и которое раз за разом попадало в природу, – руководителей советской космонавтики интересовали мало. Проблемной ситуация стала лишь после распада СССР и перехода Байконура Казахстану.

С конца 1990-х экологические и экономические вопросы эксплуатации космодрома начали подниматься все чаще, и Россия стала опасаться, что не сможет надолго сохранить контроль над ним. А ведь потеря основного «окна в космос» – вопрос не только престижа и технологий, но и государственной безопасности. Такие соображения подстегнули, с одной стороны, разработку ракетного семейства «Ангара» с двигателями, работающими на «чистом» керосине, а с другой – поиски площадки для нового, теперь уже собственного гражданского космодрома. Ровная плоскость Приамурья стала одним из главных аргументов: стартующие на восток ракеты могут сбрасывать отработавшие ступени безопасно – в малонаселенной местности или еще дальше, в Охотском море.

Станция Циолковский – последняя у охраняемого въезда на территорию космодрома. Здесь находится одноименный городок, где живут люди, которые строят и эксплуатируют Восточный. При СССР город назывался Углегорском, и, по словам местных жителей, каждый день отсюда выходил караван груженных углем грузовиков. А ночью машины возвращались с грузом обратно: никаких разработок в окрестностях не велось – легенда служила прикрытием для работы секретной ракетной военчасти. В 1996 году часть была расформирована, а на ее месте образован 2-й Государственный испытательный космодром Минобороны Свободный (№ 4 на карте). В следующие несколько лет отсюда произвели пять запусков в интересах как российских военных, так и зарубежных коммерческих заказчиков.

В середине нулевых, когда речь зашла о необходимости полноценной замены Байконуру, Свободный сразу оказался фаворитом. Конечно, космодром находится довольно далеко от основных центров ракетостроения, Подмосковья и Самары. Каждый «Союз» сюда приходится везти из Поволжья в 13 спецвагонах, преодолевая 6500 км примерно за 18 дней. Но это не слишком большая проблема: во-первых, сейчас производство ракет уже налаживают поближе к Амурской области, в омском НПО «Полет»; во-вторых, благодаря высокой транспортной связности возить сюда самые массивные ракетные блоки можно будет по воде, Северным морским путем.

В скорой перспективе на космодроме откроют и собственный аэропорт, а авиаконструкторы уже анонсировали модифицированный грузовик Ил-96-500Т, в фюзеляже которого смогут размещаться даже блоки-модули ракет «Ангара».

Пока же все негабаритные грузы прибывают на Восточный (№ 5 на карте) по железной дороге. Территория космодрома – около 700 км2, и рельсы проходят по ней тут и там. Предусмотрено порядка 500 зданий и сооружений, из соображений безопасности разбросанных на большом пространстве. Впрочем, по словам опытных космодромщиков, благодаря гражданскому назначению Восточный оказался куда компактнее, чем Байконур, где, перемещаясь между участками, порой приходится преодолевать десятки километров. И все же рассеянность построек, многие из которых уходят глубоко под землю, создает на космодроме слегка сюрреалистическую атмосферу. Никакого рокота, кроме шума ветра в соснах, много зелени и безлюдно, как при коммунизме.

Впрочем, это ощущение пропадает, как только мы оказываемся на строительстве площадки 1А для тяжелых ракет «Ангара-А5». Кажется, здесь собрались все гастарбайтеры планеты – они непрерывно грохочут, сваривают густую сеть арматуры, льют огнеупорный бетон стартового стола и ровняют полы в подземных коридорах командно-измерительного пункта. Указ о возведении космодрома Восточный был подписан еще в 2007 году, стройка началась в 2012-м, а в 2016-м здесь провели первый успешный старт. Но если инфраструктура для подготовки и запуска носителей «Союз-2.1» с тех пор функционирует без сбоев, то все, что нужно для «Ангары», должны завершить только к 2023 году, когда планируется первый старт тяжелого носителя.В будущем отсюда станут запускать и перспективные пилотируемые корабли «Орел». Пока же полностью закончена лишь первая очередь строительства. Готовая инфраструктура позволяет проводить запуски «Союзов-2.1», на восьмой из которых мы и приехали.

Сама ракета была на месте задолго до нас, успев проделать весь положенный путь по космодрому. Части носителя сгрузили с поезда, поместили на ложементы и по рельсам транспортировали в склад блоков. На Восточном он – впервые в отечественной практике – входит в состав целостного Унифицированного технического комплекса (УТК), который может работать со всеми запускаемыми с космодрома носителями (об устройстве УТК космодрома Восточный мы писали в № 12/2020 «TechInsider»).

Колоссальных размеров помещения включают монтажно-испытательные корпуса (МИК) для ракет и космических аппаратов, а также заправочно-нейтрализационную станцию, соединенные общей трансбордерной галереей, по которой грузы осторожно перемещают из ангара в ангар. В «ракетном» МИК собрали все три ступени нашего «Союза», в соседнем – головную часть, включая 36 предназначенных к пуску космических аппаратов OneWeb, разгонный блок и обтекатель. С помощью трансбордера «голову» переместили к носителю и пристыковали. Лишь затем вытянувшаяся во все свои 46 м ракета выехала на стартовую площадку 1С. Снова рельсы – и медленная, на скорости не более 5 км/ч, дорога.

От УТК до площадки 1С около 4,5 км. Бетонная чаша круто уходит на глубину в пару десятков метров, с плавным подъемом лишь в узком секторе газоотвода: при запуске большая часть раскаленных газов и пламени устремляются этим легким путем, не повреждая стартовый стол. Их дополнительно сбивает сжатый воздух, который выбрасывается из отверстий в трубе, охватывающей огненный эпицентр по кругу. Работающие на площадке специалисты уверяют, что в результате после запуска ракеты инфраструктура остается совершенно целой, даже краску обновлять почти не требуется.

Ракета прибывает сюда горизонтально и через раскрытые задние ворота проезжает сквозь мобильную башню обслуживания (МБО) «Союзов» – она уже стала самым узнаваемым сооружением на космодроме и его полуофициальным символом, который можно увидеть на 2000-рублевых купюрах. Впервые МБО использовались для «Союзов», стартующих из Французской Гвианы (№ 6 на карте), но на Восточном башня и сложнее, и больше. 1600-тонная махина высотой с семиэтажный дом движется – опять-таки по рельсам – с миллиметровой точностью, то отползая от стартового стола, то возвращаясь на место.

​

Прибывший из УТК «Союз» проезжает ее насквозь через большие распахнутые ворота и вертикализуется на столе, повисая на опорных фермах. Башня медленно наползает, накрывая стартовый стол вместе с ракетой. МБО позволяет готовить ракету к старту, заправлять ее керосином и кислородом, пероксидом и азотом практически при любых погодных условиях: зимой в Приамурье температура нередко опускается ниже –30 градусов, поэтому такая возможность не менее важна, чем в жаркой Гвиане. На разных уровнях расположены площадки для техников, достаточно комфортные для работы нескольких человек, что тоже выгодно отличает МБО от обычных конструкций, которые применяются на Байконуре. А для эвакуации с высоты предусмотрены резиновые рукава, позволяющие людям быстро оказаться на земле и в безопасности.

Впрочем, на этот раз обошлось без сюрпризов, и ночью мы собрались на смотровой площадке в нескольких километрах от старта. МБО уже отползла в сторону, открывая тонкий белый карандаш ракеты, охваченной клубами испаряющихся газов. К вечеру облака окончательно слились в низкие тяжелые тучи, зарядил дождь. Из громкоговорителя донеслось объявление о готовности, которое эхом подтвердили представители разных служб космодрома. Пятнадцать минут, десять, пять – мокрые зрители и журналисты столпились у края невысокого холма, всматриваясь в темноту, где горел огонек старта.

Обратный отсчет последней минуты – и багровая вспышка на пару мгновений заслонила стартовую площадку, зажгла все небо разом, подсветив снизу тучи от горизонта до горизонта. Вскоре долетел звук – и мы наконец услышали тот самый рокот, о котором поется в песне. Воздух задрожал, ракета воткнулась в облака и исчезла, свет погас. Все растерянно переглядывались, как после чудесного спасения – или просто пережитого вместе чуда.