Чучельник: В голове у них опилки

Родоначальником скульптурной таксидермии многие считают американца Карла Экли, отработавшего еще в начале XX века основные элементы технологии, применяемые до сих пор. Ее суть сводится не к набивке выделанной шкуры опилками, а к созданию анатомически точной скульптуры животных — правда, без кожного покрова, с дальнейшей обтяжкой ее шкурой. Про Экли сохранилась масса легенд. Например, году в 1915-м Карл решил сделать для своей коллекции чучело африканского слона. Взяв свой крупнокалиберный слоновий штуцер-экспресс, он отправился в Африку и после продолжительных поисков наконец нашел достойный экземпляр для своей коллекции. Мощная пуля, напоминающая скорее малокалиберный снаряд, без лишних мучений отправила слона на тот свет, после чего Экли занялся снятием шкуры. Снял половину, но для того, чтобы перевернуть слона на другой бок, сил африканцев, сопровождавших Карла, не хватило. Пока они бегали за подмогой в ближайшую деревню, трофейный слон протух. Карл сделал выводы: в следующий раз он нанял все мужское население африканской деревни (человек сорок) — и великолепное чучело слона все-таки пополнило коллекцию знаменитого таксидермиста.

Работа таксидермиста начинается с тщательного изучения анатомии и повадок животного. После этого приступают к формированию композиции, здесь главный инструмент — пластилин. «Хочешь, я тебе сейчас любого животного вылеплю?» — неожиданно прерывает беседу Сухарев и хватает в руки кусок пластилина. Я отказываюсь — времени мало, а весь кабинет и так забит пластилиновыми миниатюрами. Макет — отправная точка. После его утверждения заказчиком начинается «полноразмерная» работа.

Выделка шкуры для чучела сильно отличается от выделки для шубы. Для таксидермии необходимо сохранять такие элементы, как лапки, веки, когти, нос и губы. Мозоли на подошве медведя. Важно сохранить все усы. Причем сохранить усы на шкуре не удастся — они не пройдут процесс обкатки, когда выделываемые шкуры загружают в барабан с опилками. Поэтому хрупкие усы сначала выдергивают, а затем кропотливо вставляют в уже выделанную шкуру. Лапки в районе когтей при выделке выворачивают наизнанку — чтобы не повредить шкуру.

В идеале, таксидермист должен выполнять всю работу сам — от выделки шкур до конечной отделки чучела. На самом же деле в таксидермии давно пошел процесс узкой специализации. Поэтому Сухарев выделкой не занимается, а работает с маленькими компаниями, научившимися выделывать шкуры специально для таксидермии. Правильно выделанная шкура должна тянуться, как лучшая перчаточная лайка — ведь ее будут натягивать на чучело, вернее — на скульптуру.

Но прежде чем выделать шкуру, ее надо снять. Как правило, сам охотник за трофеями этим не занимается. В компаниях, занимающихся организацией трофейной охоты, есть соответствующие специалисты — скинеры. Два-три скинера при помощи специальных приспособлений быстро снимают шкуру и консервируют ее химикатами или, в крайнем случае, солят. Теперь главное — доставка в Россию. И тут возникают проблемы — порой шкура приходит через год. Дело в том, что африканские компании всеми правдами и неправдами стараются заставить клиента заказать готовый трофей у них и не спешат отправлять «полуфабрикат» в Россию.

Отдельно нужно сказать про сам полуфабрикат. Например, толщина шкуры слона или носорога — 5−6 см, она скорее напоминает хрящ. Плюс еще не полностью удаленный подкожный слой. В итоге засоленный «брусок» полуфабриката будет весить не один центнер. Например, вспоминает Сухарев, недавно, для того чтобы поднять шкуру носорога на второй этаж, пришлось вызывать автоподъемник и разбирать окно. Вымачивали же шкуру в специально купленном для этого случая детском надувном бассейне. А когда переворачивали, случайно порвали бортик, залив весь этаж ниже. Делали этого носорога, кстати, полтора года. Сейчас стоит посреди рабочего кабинета клиента — все никак не может достроить загородный дом с апартаментами под это африканское животное. Кстати, на чучелах носорогов знаменитый рог на носу — искусный муляж. Настоящий же рог идет на изготовление трофейного медальона, украшающего кабинет охотника.

В этот момент наш разговор с Владимиром Сухаревым прерывается звонком — ему звонит клиент из Африки. «Что делать с хвостом слона? — переспрашивает Владимир в телефонную трубку. — Как что, засолить!». Правильный охотник за трофеями еще до выезда консультируется у своего таксидермиста, как собирать трофеи и что с ними делать потом. Например, для изготовления головы оленя или кабана шкура снимается до половины корпуса. Если же снять только с головы, то получившееся чучело будет смотреть в пол. Но это теоретически — реально за его изготовление ни один уважающий себя мастер не возьмется.

Помимо шкуры, рогов, клыков и когтей желательно, говорит Сухарев, захватить с собой и кости трофейного животного. По ним таксидермист сможет воссоздать правильные пропорции зверя.

В девяти из десятка случаев для основы берется уже готовый пенопластовый манекен животного. Это всемирный бизнес — десятки крупных компаний предлагают всевозможные манекены. Легче всего добыть манекены европейских, африканских и североамериканских животных. Трудности начинаются с нашими медведями, лосями и рысями, которые отличаются по размерам от своих зарубежных сородичей. Например, канадская рысь раза в два меньше российской. Вот тут-то за дело и берется скульптор-таксидермист, вооружившись альбомами, книгами и фильмами про животных. Причем конечный манекен не должен быть анатомически точной скульптурой животного, но без шкуры. Скульптура создается с учетом специфической длины меха (а она в различных местах разная) и того, как тянется натуральная шкура. Основной материал скульптора — пластилин или глина. После того как скульптура готова, по ней из пластика изготавливается форма, в форму вставляется проволочный каркас-скелет и заливается пенополиуретаном. Манекен готов. Его, кстати, теперь можно внести в каталоги и продавать всем желающим.

Следующий этап — «одевание» манекена в шкуру. Начинается эта процедура с лап. Шкура надевается как перчатка, каждый палец манекена должен попасть в свое отделение. Правильно снятая шкура имеет разрез на спине, поэтому она медленно натягивается на предварительно намазанный клеем манекен снизу. В последний момент натягивается морда, и края шкуры сшиваются. Клей используют медленно сохнущий — таксидермист долго передвигает участки уже натянутой шкуры, пытаясь максимально точно расположить мех. Самое сложное — мимика животного. Придание правильного выражения может занять целые сутки.

Особо нужно сказать про глаза. Их выпускают специализированные компании, и они бывают всевозможных расцветок и форм. Однако у Сухарева есть собственное ноу-хау — у его чучел глаза светятся в темноте, как у живых. Хотя сложнее всего, признаётся Владимир, сделать не сам глаз — а его выражение. Самая простая мимика — у оленя, самая сложная — у рыси и зайца. Наверное, поэтому хороших чучел зайцев почти нет.

На вопрос, какой срок жизни отведен меховой скульптуре, Сухарев приводит интересный факт — в питерском Зоологическом музее прекрасно сохранилось чучело лошади Петра Первого. «Вообще-то моль ест не мех, а жировые отложения под ним, — поясняет Владимир, — так что в правильно выделанной шкуре ей есть нечего». Кстати, в Финляндии и США моли не осталось совсем — ну не хранят они там на чердаке старую шерсть и валенки.

Самый дурацкий журналистский вопрос — делает ли Сухарев чучела домашних животных. Не делает, причем из этических соображений — тут и до чучела любимой бабушки недалеко. «А Ленина делали не таксидермисты, — опережает следующий вопрос Владимир, — а бальзамировщики, это совсем другая профессия».

Время подошло к концу, и я покидаю мастерскую. У выхода я наталкиваюсь на огромное чучело жирафа — клиент оплатил изготовление, да с размерами не рассчитал — не помещается в квартире. Вот так и остaлся жираф жить в мастерской Владимира Сухарева.