«Буран», провокации и шторма: как работал флот поддержки космоса СССР

Когда СССР приблизился к моменту первого полета с человеком в космос, стало понятно, что с космическими кораблями нужна стабильная связь. В наши дни это не проблема – вся орбита заполнена коммуникационными спутниками, которые могут по цепи передать данные в любую точку на земле. А в те годы космос был пустой.

Поэтому в Советском Союзе начали разворачивать сеть наземных измерительных пунктов – благо, что страна большая.

Но даже с нашей огромной территории 6 из 16 витков космического аппарата не «достать» прямой связью. Проблема стала еще серьезнее, когда в космонавтике началась эра космических станций, ведь операции стыковки-расстыковки приходилось делать над Атлантикой.

Так естественным образом пришло решение: нужны плавучие измерительные пункты.

В 1960 году три первых судна космического флота вышли в первую экспедицию. Космической отрасли выделили три торговых судна: «Ворошилов», «Краснодар» и «Долинск». На них установили телеметрическую аппаратуру. Позже к ним присоединился танкер-заправщик «Аксай», попутно тоже выполнявший функции связи.

С 1967 года этот флот начали пополнять новые, более совершенные и продвинутые суда, начиная с «Космонавт Владимир Комаров». За ним последовали другие, а в 1971 году – новый флагман этой флотилии, «Космонавт Юрий Гагарин», узнаваемый по четырем огромным спутниковым тарелкам на палубе.

Фактически эти суда находились под управлением Минобороны. На них работали как гражданские специалисты, так и военные в штатской форме – специально под морскую космическую связь была создана военная часть №26179.

Формально это были корабли поддержки рыболовного флота. В многомесячных экспедициях, когда корабли заходили в иностранные порты для пополнения запасов провизии и отдыха, двойное назначение порой создавало проблемы: случались провокации, было даже три случая арестов судна.

В 1967 году придумали более правдоподобную легенду: в составе научного флота Академии наук СССР выделили «Службу космических исследований», или СКИ ОМЭР («Отдел морских экспедиционных работ»). Сами корабли отныне принадлежали гражданской науке, хотя по-прежнему Минобороны ими управляло.

Основной задачей флота была связь с наземным ЦУП. Корабли могли и самостоятельно проводить измерения, сохранять данные и вести двустороннюю связь с космическими кораблями, хотя чаще они лишь передавали данные на родину. Для этого использовались спутники связи «Молния».

Они сыграли свою роль в выполнении таких знаменитых проектов, как ракетоплан БОР-4, многоразовый космический челнок «Буран», в работе орбитальных станций «Салют» и «Мир». Через них СССР управлял военными спутниками и вел трансляции Центрального телевидения на весь мир.

В 1995 году финансирование ОМЭР прекратилось, а с ним и флот прекратил свое существование. Бывшие республики СССР разделили корабли между собой, и большинство из них довольно скоро пошли на слом. Единственное сохранившееся судно «Космонавт Виктор Пацаев» до 2017 года выполняло кое-какие задачи по связи с космическими станциями, в том числе с МКС, а теперь стоит на приколе в Музее Мирового океана в Калининграде.

Об этом сейчас многие сожалеют, считая еще одним проявлением потери былого могущества огромной страны. Но многие признаки говорят, что даже если бы Советский Союз не распался, программу ОМЭР все равно постепенно свернули бы. Изменились технологии, и стало возможным с Большой земли обеспечивать связь с космосом, причем менее затратным способом. Не случайно после 1976 года новых кораблей для ОМЭР не строили, а станция «Мир» продолжила летать без их помощи.

Сейчас надо не жалеть, а думать о том, как сберечь эту историю. Радует, что существует Клуб ветеранов Морского космического флота, выполняющий эту задачу. И надо развивать космос дальше, на входе в эру новой космонавтики, которая будет сильно отличаться от того, к чему привыкли жители бывшего СССР.