Шуховской башне угрожает снос

Однако даже если предположить, что чиновниками движет исключительно забота о безопасности горожан, а не, как поговаривают, желание пролоббировать интересы неких коммерческих застройщиков, то и тогда их аргументы невозможно принять с легким сердцем.

«Одна эта постройка отняла у меня полжизни, но зато и дала мне тоже полжизни удовлетворения...» — писал в воспоминаниях о строительстве Шаболовской башни инженер А.П. Галанкин, ближайший сподвижник В.Г. Шухова. Объект, который по смелости инженерной мысли и изяществу может вполне посоперничать со знаменитой Эйфелевой башней, строился совсем в других условиях. Пришедшие к власти в России большевики отлично понимали ценность коммуникаций, они нуждались в оперативной связи с заграницей и в орудиях пропаганды своих идей на всю огромную Советскую Россию. Заказ на высокую башню для размещения радиоантенн поступил еще в 1919 году, и Шухов откликнулся проектом 350-метровой громадины. Можно только фантазировать о том, как бы смотрелась на фоне московского неба эта ажурная гигантская конструкция, но крылья архитектурной мысли пришлось подрезать. Более скромный проект предполагал возведение башни высотой всего 148,3 м. «Всего» — это легко сказать. Когда в 1920 году началось строительство, в стране еще продолжалась гражданская война, промышленность лежала в руинах, не было ни хлеба, ни стали. Все, кто видел вблизи Эйфелеву башню, помнят, что это довольно массивная конструкция — У Эйфеля не было недостатка в металле, он имел возможность изготавливать по своим чертежам сложные детали. Шухову приходилось собирать свое творение в режиме жесточайшей экономии, в условиях дефицита всего и просто голодухи. Металл нашли на каких-то складах — то были запасы еще царского времени, стандартная номенклатура типа листов и швеллеров. О сложной строительной технике речи вообще не шло — башню поставили без кранов и лесов: секции собирали внизу, а затем поднимали внутри башни с помощью лебедок. Но гений Шухова как раз и заключался в том, что он мог творить великое буквально из подручных средств. Вся изящная конструкция башни — это прямые балки, упирающиеся в кольцевые основания, и никаких специальных сложных деталей. Технология строительства сооружений по методу сетчатых оболочек, оказавшая огромное влияние на архитектуру новейшего времени, разрабатывалась Шуховым еще с 1896 года и пришлась очень кстати в эпоху постреволюционной разрухи — ведь она давала колоссальную экономию металла. Для сравнения: общий вес Эйфелевой башни — 7300 т, а Шаболовской — 240 т, и это при том, что последняя всего лишь в 2,4 раза ниже первой.

Строительство башни не раз останавливалось из-за нехватки материалов, из-за недостатка инструментов, из-за забастовок не получавших пайка рабочих. Когда водружали четвертую секцию, трос оборвался, и секция рухнула вниз, повредив уже готовые конструкции. Шухова приговорили к «условному расстрелу», который легко мог быть заменен на реальный. Все эти исторические детали стоит помнить хотя бы для того, чтобы понимать: место, на котором стоит Шаболовская башня, — это место инженерного подвига. И это одна из причин того, почему архитектурное сообщество Москвы, а также множество архитекторов из других городов России и разных стран мира в один голос говорят: башню переносить нельзя.

У москвичей на памяти история со знаменитой скульптурой Мухиной «Рабочий и колхозница». Кроме внешней оболочки, воплощавшей замысел художника, статуя имела внутренний металлический каркас. Когда «Рабочего и колхозницу» демонтировали, каркас разобрали и положили на склад, где железо пролежало несколько лет и в итоге оказалось полностью непригодным для реставрации. Ни одной детали старого каркаса при восстановлении скульптуры не использовали. Сегодня многие специалисты считают, что, если башню на Шаболовке разобрать, это станет равносильным ее уничтожению. Да, хотя чертежи Шухова утрачены, в 1947 году объект был тщательно обмерян, и на основании этих данных можно выстроить новодел. Но в наше время во всем мире стараются сохранять архитектурное наследие в максимально аутентичном виде, а не идти по пути наименьшего сопротивления, выдавая новое за старое. В связи с этим возникают два вопроса: действительно ли башня вот-вот рухнет и как можно не допустить ее сноса.

Главный враг Шуховской башни на Шаболовке — это щелевая коррозия. Как уже говорилось, конструкция четверть века не знала даже простейшей антикоррозионной обработки. В стыках между металлическими деталями накапливается слой ржавчины, причем слой продуктов коррозии в пять раз превышает по объему металл, который они собой заменили. Башня собрана в основном на заклепках — не то чтобы Шухов имел что-то против болтов, просто заклепки были опять-таки дешевле и доступнее. Когда ржавчина распирает стык, в какой-то момент заклепка трескается и от нее отлетает головка, имеющая диаметр, сравнимый с диаметром шарика от пинг-понга. Если такая штуковина упадет с высоты на голову, травма может быть серьезной — хорошо, что башня стоит на закрытой территории. Нельзя сказать, что головки заклепок падают, как осенние листья в ветреный день, но все-таки они падают. С этой проблемой справиться можно, например, установив улавливающие сетки. Но если ничего не делать, однажды заклепок выпадет столько, что вниз начнут лететь уже отдельные балки или другие элементы конструкции. «В одночасье башня рухнуть не может, — говорит Галина Шеляпина, завотделом конструкций связи ЦНИИПСК им. Мельникова и крупнейший в России специалист по Шаболовской башне. — Сетчатые конструкции, имеющие большое количество элементов, очень живучи». Подтверждением словам эксперта служит история других шуховских творений.

В 1927—1929 годах для переброски ЛЭП через Оку Шуховым были построены три пары опор по той же самой сетчатой технологии. Одна пара имела в высоту 20 м, вторая — 68, а третья — 128. После изменения маршрута ЛЭП опоры 20 и 68 м были разрезаны на металлолом, но 128-метровые башни, сравнимые по высоте с Шаболовской, остались стоять на левом берегу Оки как памятник инженерного гения Шухова. Правда, приданный опорам статус культурного наследия не помешал современным варварам. В 2005 году одну из башен полностью распилили на металлолом. У второй — из 48 опор цокольной секции выпилили 16, то есть целую треть. Башня дала небольшой крен, но устояла. Понадобилось вмешательство правительства Нижегородской области, чтобы заставить виновных три года спустя компенсировать ущерб, отремонтировав памятник. Имея пример такой уникальной живучести шуховских конструкций, считают специалисты, внезапного обрушения башни на Шаболовке бояться не стоит. Но это не значит, что делать ничего не надо.

Галина Шеляпина, сотрудник проектной организации, которая является наследником Шуховской фирмы, предлагает башню «перебрать», естественно, не разбирая ее целиком. Если башня на Оке устояла, лишившись трети опорных конструкций, то временное изъятие, например, трех балок определенно не повлияет на устойчивость сооружения. Согласно предложению ЦНИИПСК, проводить реконструкцию-реставрацию следует поэлементно, вскрывая последовательно один узел за другим, совместив обследование и реставрацию, очищая металл от продуктов коррозии пескоструйным или другим подобным способом. Всего в башне 1200 узловых пересечений, так что работы хватит надолго, но, как говорится, дорогу осилит идущий. Очевидно, при таком способе переборки место заклепок займут болты, так как при повторном соединении элементов, подвергшихся коррозионной деформации, заклепки, как считается, будут работать плохо. Хотя существует точка зрения, что крепления также должны оставаться максимально аутентичными. Во всяком случае в Эйфелевой башне, которую уже тоже основательно перебрали, замены заклепок на болты не производилось. То же касается реставрации и других подобных памятников. Временно изъятые элементы шуховской конструкции, разумеется, будут защищаться лакокрасочными покрытиями со сроком службы 15−25 лет или комбинированными покрытиями на основе газотермических и лакокрасочных со сроком службы 25−50 лет.

Проект, представляемый Галиной Шеляпиной, кажется наиболее реалистичным способом спасения башни, причем непосредственно на ее историческом месте. Проблема, однако, в том, что время пусть медленно, но неумолимо работает на уничтожение знаменитого памятника, и на первый план выходит задача даже не реставрации, а консервации башни. Можно еще долго спорить о методах ее восстановления, но пока имеет смысл временно освободить конструкции сооружения от тяжкой задачи несения собственного веса.

На это направлен проект, подготовленный архитектурным бюро «Четвертое измерение» под руководством профессора МАрхИ Юрия Волчка. Московские архитекторы предлагают не просто остановить разрушение, но превратить сам процесс консервации с последующей реставрацией в яркое событие городской жизни. Башню на Шаболовке упакуют в стеклянно-металлический короб, сооружаемый в силовых конструкциях строительных лесов, которые и примут на себя весовую нагрузку сооружения. Две стены короба будут прозрачными, так что башня никуда не денется из городского ландшафта — ее по-прежнему можно будет увидеть, правда, не со всех сторон. Кроме того, прозрачные стены дадут возможность горожанам постоянно следить за ходом работ, видеть, что башню спасают. Поскольку внутреннее пространство короба будет защищено от воздействия стихии, там создадут комфортные условия для работы групп экспертов, которые сантиметр за сантиметром обследуют все поверхности башни, проанализируют состояние стыков, возможно, составят рекомендации по замене отдельных деталей. Затем начнется реставрация, с которой можно особенно и не спешить, не разменивать качество на время. Ведь короб с башней внутри станет интересным туристическим объектом. По всей его высоте будет передвигаться лифт с прозрачными стенками, и у любопытствующих наконец-то появится возможность разглядеть башню вблизи — сейчас к ней даже не подойти. На самом верху короба можно устроить смотровую площадку, откуда откроется головокружительный вид на старую Москву. Непрозрачные стены короба можно будет использовать как экраны для выведения на них видеоинформации.

Архитекторы подчеркивают, что их проект предполагает не только консервацию башни, но и кардинальную перестройку всей прилегающей территории. Сейчас башня стоит за забором, окруженная зданиями, находящимися в состоянии руин. В будущем тут может появиться пешеходная зона, которая позволит всем желающим приблизиться к башне. Вообще, согласно проекту, это место будет посвящено истории развития радио, телевидения и прочих средств связи в России, для чего предполагается постройка соответствующих музейных площадок.

В проекте бюро «Четвертое измерение» все прекрасно, кроме одного: это пока всего лишь проект, не обеспеченный ни финансированием, ни постановлениями органов власти России или города Москвы. Хотя это странно. На государственном уровне мы часто слышим о необходимости поиска национальной идеи, каких-то безусловных достижений российской цивилизации, которые мы могли бы предъявить миру. Наследие Шухова настолько очевидно относится к такого рода достижениям, что с каждого уцелевшего шуховского памятника следовало бы сдувать пылинки. Идеи русского архитектора оказали мощнейшее влияние на всю инженерно-архитектурную мысль, и такие мэтры современного зодчества, как, например, сэр Норман Фостер, считают Шухова своим героем и поднимают голос в защиту башни на Шаболовке. Неужели наша национальная идея им нужнее?

Благодарим Сергея Арсеньева, заместителя директора Фонда «Шуховская башня» за помощь в подготовке статьи