В период пандемии взрослые люди реже стали испытывать одиночество: мнение психологов
Чаще всего слово «одиночество» имеет негативный подтекст и связано со стрессами, возможно, депрессивными настроениями или отрицательными событиями в жизни. Однако, как отмечают психологи, чтобы эффективно общаться с людьми, нужно также иметь возможность проводить время наедине с собой. Такое явление называется динамическим одиночеством — состоянием, при котором человеку необходимы социальные связи, однако периоды наедине с собой позволяют восполнять ресурс и сохранять социальную активность.
Личную оценку одиночества как положительную или отрицательную во многом определяют возраст, социальный и культурный контекст и ряд других факторов. Именно поэтому исследователи предлагают изучать одиночество как многоплановый социальный конструкт, уделяя внимание разным аспектам:
- семейному эмоциональному одиночеству, которое можно испытывать в отношениях с родственниками;
- несемейному эмоциональному одиночеству, связанному с дружескими отношениями;
- одиночеству в романтических отношениях, которое определяется наличием или отсутствием романтических связей;
- романтическому эмоциональному одиночеству, испытываемому в существующих отношениях и связанному с нехваткой эмоциональной обратной связи от партнера;
- общему переживанию одиночества;
- зависимости от общения, стремлению к отношениям, чтобы не оставаться одиноким;
- позитивному одиночеству, оцениваемому как возможность для саморазвития и восполнения ресурса.
В период пандемии COVID-19 многие исследователи прогнозировали повышение уровня одиночества из-за существенного ограничения социальных контактов и привычных действий (таких как путешествия, публичные мероприятия и другие). Однако, как выяснили психологи СПбГУ, изоляция привела к увеличению времени, которое люди проводят с членами семьи, что снизило общий уровень одиночества на 5–8 % по сравнению со значениями, полученными до пандемии.
«Как это ни странно — изоляция привела к увеличению реального общения между людьми, в семье. Одно дело, когда вы видите друг друга утром и вечером, и совсем другое, когда проводите вместе целый день. Даже несмотря на работу или учебу, вы все равно находитесь в одном пространстве, начинаете общаться, иначе выстраивать свой график», — пояснила автор исследования, исполняющая обязанности заведующего кафедрой психологии развития и дифференциальной психологии СПбГУ доктор психологических наук Ольга Стрижицкая.
Свое исследование одиночества эксперты СПбГУ начали в 2019 году — еще до появления новой коронавирусной инфекции. За это время психологам удалось собрать сведения по уровню одиночества в Санкт-Петербурге. Позже ученые продолжили изучать динамику в период пандемии и объединили усилия с психологами из Болгарии, которые также занимались изучением одиночества.
Всего в исследовании приняли участие около 900 человек среднего и старшего возраста (35–59 лет). Для оценки ученые использовали шкалу социального и эмоционального одиночества (SELSA-S) для взрослых и пожилых людей, многомерный перечень опыта одиночества и демографические данные. Так, например, у людей в возрасте от 35 до 44 лет во время пандемии наблюдалось самое большое снижение контактов с друзьями, при этом в указанном возрасте данный показатель сильнее всего влияет на общее ощущение одиночества.
Для большинства людей характерно динамическое одиночество с временной потребностью проводить время наедине с собой, однако иногда встречаются и крайние проявления: либо человек не желает общаться с людьми, либо, напротив, слишком зависим от общения.
«На начальном этапе исследования мы проводили короткий опрос, в котором приняли участие около 400 человек из Санкт-Петербурга и из Болгарии. На вопрос "Хотели бы вы жить в мире, где нельзя никогда остаться одному — ни на день, ни на час?" только один из опрашиваемых ответил положительно», — рассказала Ольга Стрижицкая.
Согласно результатам проведенного исследования, общий опыт одиночества, позитивного одиночества, семейного эмоционального одиночества и одиночества в романтических отношениях во время пандемии снизился. При этом показатели зависимости от общения, несемейных эмоциональных отношений и романтических эмоциональных отношений практически не изменились.
Как отмечают психологи, в допандемийной выборке среднего возраста общее переживание одиночества описывалось всеми характеристиками, кроме одиночества в романтических отношениях. При этом во время пандемии общее переживание одиночества предсказывалось лишь одной переменной — несемейными эмоциональными отношениями. Это говорит о существенном снижении уровня одиночества в семье и о сокращении общения с друзьями и коллегами. По словам исследователей, вынужденная изоляция привела к более тесному взаимодействию на уровне семьи: более 60 % участников исследования были женаты или имели партнеров, для других отношения в семье определялись неромантическим взаимодействием с родственниками.
Для старшей группы выборки (45–59 лет) одиночество до пандемии во многом определялось эмоциональным взаимодействием с людьми в семье и за ее пределами. Во время самоизоляции характеристика одиночества в этой группе стала разнообразнее: общий уровень переживания одиночества определялся совокупностью зависимости от общения, позитивного одиночества, а также семейного и несемейного эмоционального одиночества. Как отмечают психологи, такие результаты свидетельствуют о том, что представители старшей группы из выборки периода пандемии могут по-разному оценивать степень своего одиночества в зависимости от эмоциональной обратной связи, которую они получают от других людей — как в семье, так и за ее пределами, важной становится именно эмоциональная составляющая.
Ученые предполагают, что снижение уровня одиночества связано не только с ограничением физических передвижений, также в этом большую роль играет страх за своих близких. Появление реальной опасности привело к тому, что люди стали больше времени находиться вместе, обмениваться информацией и личными впечатлениями, заботиться друг о друге. То есть отношения в семье стали ближе.
Исследователи подчеркивают, что одиночество отмечается во всех возрастах и периодах взрослой жизни, однако оценка во многом связана не с возрастом, а с личным опытом человека. Так, например, оценка пандемии и вынужденных ограничений может быть различной, поскольку определяется как объективными социальными ситуациями, так и личными реакциями, установками, стратегиями преодоления, определяемыми его психологическими особенностями.
По словам Ольги Стрижицкой, чтобы эффективно работать с переживаниями одиночества, нужен более детальный анализ: в каких сферах человек чувствует себя одиноким, с чем именно это связано. Ответы на эти вопросы помогут определить, где найти ресурс, чтобы справиться с одиночеством, а также понять, с какими характеристиками необходимо работать. Особенно это важно для анализа критических ситуаций, таких как пандемия и ее влияние. Как отмечают ученые, исследование психологического влияния пандемии новой коронавирусной инфекции не только поможет лучше изучить психологию человека, но и подготовиться к другим экстремальным ситуациям жизни, понять, какие реакции это может вызвать и на что стоит обратить больше внимания, чтобы сохранить психологическое здоровье.
«Возможно, если в стандартный опрос для оценки состояния человека добавить оценку уровня одиночества, это даст дополнительную информацию о личности и переживаниях конкретного человека. В будущем мы бы хотели исследовать, как одиночество связано с соматическими проявлениями — в частности, с реакциями тела на болезнь, с соблюдением предписаний врача», — заключила Ольга Стрижицкая.
Материал предоставлен пресс-службой СПбГУ