Миссия – найти косяк: как работало первое научное судно в СССР

Сразу встал вопрос о приобретении плавсредств, желательно специальных, построенных под нужды ученых. Но денег ни на постройку, ни на покупку таких кораблей за рубежом не было. Зато на верфях и в портах осталось немало судов, недостроенных еще с дореволюционных времен или брошенных бывшими хозяевами. Директор института Игорь Месяцев буквально на личной пробивной силе вырвал корпус недостроенного зверобойного судна «Персей», стоящего в Лайском доке Архангельска, недалеко от базы Плавморнина.

Рабочих тоже не было, поэтому достраивали судно сами ученые под руководством корабельного мастера, работавшего по норвежским чертежам. Два местных инженера-кораблестроителя переработали проект с учетом его новой миссии экспедиционного судна. Механизмы, судовую утварь собирали по другим таким же брошенным судам — например, паровую машину сняли с затонувшего буксира «Могучий», до революции принадлежавшего тому же владельцу, что и «Персей». Научные приборы делали местные умельцы, поскольку закупать готовое оборудование институту не разрешили.

Так появилось первое советское научно-исследовательское судно, а заодно первое в нашей стране, специализированное для Арктики. Будучи изначально разработан под добычу китов и тюленей, «Персей» имел корпус с яйцеобразными обводами, и усиленные дубовыми досками борта – ледовый пояс. Такие обводы у арктических судов применяются еще со времен поморских кочей: округлый корпус льды выдавливают наверх, если судно окажется в ледовом плену. Но эти же обводы делают его очень валким, и про «Персей» писали, что в шторм его валяло с борта на борт с креном до 45 градусов.

Судно было парусно-моторным, довольно небольшим – 41 м в длину, 8 м в ширину, – с парусным вооружением шхуны. Маломощная паровая машина выжимала скорость всего 7,5 узлов. В небольших каютах очень плотно жил экипаж из 24 человек и 16 научных сотрудников.

В 1923 году «Персей» вышел в свою первую экспедицию. Ее направленность помогает понять, почему в годы разрухи советское правительство подумало о науке. Исследования носили прикладной характер, измеряя биологическую продуктивность и ища зоны с хорошими условиями для тралового промысла.

В наши дни любители рыбалки хорошо знают про рыбьи эхолоты: впервые в нашей стране такие эхолоты были успешно опробованы именно на «Персее» за 2 года до начала Великой Отечественной войны. Правда, сам эхолот пока был английский, фирмы Kelvin Hughes. Где проходило научно-исследовательское судно, следом часто появлялись рыболовные. Массовое же применение гидроакустики в рыбном хозяйстве СССР началось уже в послевоенные годы.

Параллельно проводились менее злободневные, но тоже ценные исследования морских течений, рельефа и грунтов северных морей. Фактически, львиная доля знаний ученых об условиях Баренцева моря, о его грунтах, планктоне и бентосе была собрана экипажем всего одного НИС.

Так и работало до 1941 года. После начала войны «Персея» вместе с другими научными судами передали ВМФ. В том же году оно погибло: шхуна везла груз для защитников острова Рыбачий в Баренцевом море, когда начался налет фашистской авиации. На деревянном судне начался пожар, и экипаж выбросил его на мель. После этого его переоборудовали в причал для других судов.