Достигло ли человечество максимальной продолжительности жизни: невероятные долгожители будущего

Хотя не все убеждены в подлинности записи, предполагаемый возраст Кальман на момент смерти теперь является приблизительным показателем потенциальной продолжительности жизни человека. Из нескольких десятков человек, которым в настоящее время больше 110 лет, шансы на то, что кто-то из них доживет до своего 125-летия, ничтожно малы.

Чуть более оптимистично настроены экономист Дэвид Маккарти из Университета Джорджии и По-Лин Ван, эксперт по управлению рисками и страхованию из Университета Южной Флориды в США. Они думают, что настоящий рекордсмен может быть не за горами.

Многие ученые думают, что люди уже выжали из своих генов каждую каплю долголетия. В то время как долгожителей сейчас больше, чем когда-либо в истории, потолок выживаемости, кажется, застрял в 11-м десятилетии и с прошлого века так и не сдвинулся с этой отметки. Маккарти и Ван использовали данные о смертности населения в разных странах, применяя байесовский статистический подход для анализа продолжительности жизни тех, кто родился в один и тот же год на территории девятнадцати стран, которые в наше время считаются промышленно развитыми и преуспевающими.

Поскольку количество людей, доживших до столь преклонного возраста, статистически несколько ограничено, дуэт применил функцию, известную как закон Гомперца, чтобы лучше оценить возраст, в котором любой человек, как ожидается, впервые достигнет предполагаемого плато смертности.

«Максимальный возраст Гомперца», или GMA, теоретически должен указывать на верхний предел продолжительности жизни человека. Если GMA довольно постоянен от одной когорты к другой, мы можем предположить, что существует некий максимальный для среднестатистического человека возраст. Достижения в области медицины могут помочь большему количеству людей избежать болезней и оправиться от травм, но распределение возрастов, в которых мы умираем, будет просто сжато до меньшего диапазона.

С другой стороны, если будет обнаружено, что GMA увеличивается между когортами, может быть причина подозревать, что смертность вместо этого «откладывается», а это означает, что если в нашей биологии существует ограничение продолжительности жизни, мы чтобы увидеть, как это подействует.

Если верить анализу, то на протяжении большей части истории GMA оставался относительно стабильным. Улучшения в области санитарии, здравоохранения и питания в основном позволили большему количеству людей достичь старости, сжав распределение смертности после определенного уровня, а не удлинив его.

Однако были отдельные периоды, когда этого не происходило.

Один такой период был отмечен у людей, родившихся в десятилетия после середины 19-го века, где GMA подскочил примерно на пять лет. Хотя причина не ясна, рост был более выражен среди женщин. В нем также описываются люди, которым исполнилось сто лет до 1980 года, что делает возможным значительное улучшение медицинских технологий и мер общественного здравоохранения.

Гораздо более значительный скачок в GMA, по-видимому, произошел среди людей, родившихся между 1910 и 1950 годами. В настоящее время им от 70 до 110 лет.

Подобные тенденции могут также помочь объяснить, почему записи, по-видимому, застопорились за последние несколько десятилетий. Социальные изменения, которые приводят к отсрочке смертности, могут не затрагивать каждую когорту в равной степени, а это означает, что те, кто достаточно стар, чтобы побить рекорды долголетия, могут быть слишком стары, чтобы извлечь выгоду из мер, которые приводят к последующему приступу отсрочки. Вероятно, следующую волну долгожителей обнаружат к 2050-2060 годам.

Взятые в контексте других исследований, скачки в медицине и доступе к социальному обеспечению могут постепенно позволить некоторым из наших потомков реально добавить десятилетия к нашей жизни. Впрочем, радоваться пока рано: выводы исследования основаны на многочисленных предположениях и теориях, не последней из которых является связь между здравоохранением и потенциальной отсрочкой смертности.