«Стены увидят и донесут»: история репрессированной школьницы Нины Луговской

После выхода из тюрьмы Сергей занялся бизнесом и открыл несколько булочных. Дела шли неплохо до момента, пока мужчину не заставили включить в правление пекарен нескольких большевиков. Получив отказ, власти отправили Сергея в ссылку на три года. Любовь Васильевна осталась одна воспитывать детей. Чтобы прокормить себя и трех маленьких девочек ей приходилось работать учительницей без сна и выходных.

По истечении трех лет отец вернулся домой, а вместе с ним в квартиру Луговских пришел обыск. После первого такого события сотрудники правоохранительных органов не нашли в доме ничего подозрительного.

Визит следователей произвел на Нину сильное впечатление. После этого дня девочка стала чаще писать о своем отношении к советской власти.

С каждым днем градус ненависти нарастал. В 1933 году после того, как ее отцу нужно было вынуждено переехать из Москвы из-за гонений, девочка стала открыто писать злые заметки. Например, в своих тетрадках Нина часто называла большевиков сволочами и мерзавцами.

Из-за постоянного давления, ссылок и заключений мужчина уже чувствовал себя неважно и ослеп на один глаз. По медицинским причинам Сергей Федорович пытался официально отсрочить свой отъезд из столицы, но органы власти решительно ему в этом отказали. В результате Сергею все же пришлось перебраться в деревню под Можайском, недалеко от Москвы.

Чтобы видеться с детьми и женой Сергей Рыбин устраивал тайные встречи — приезжал в Москву сам или принимал родню у себя. Так, лето 1933 года Нина полностью провела у отца в деревне. В сентябре девочка вернулась в столицу и увидела выросшие цены на продукты, голод и дефицит.

К 16 годам у девочки испортились отношения с сестрами. Девушки неожиданно для всей семьи стали защищать происходящее и уверять, что все сложности — временное испытание. В октябре 1935 года отца семьи снова арестовали. В этот раз причиной стал тот факт, что мужчина неоднократно нарушал запрет на въезд в Москву. Сначала Сергея поместили в Бутырскую тюрьму, а затем — отправили в Казахстан. Девочка хотела уехать вслед за отцом, но ей пришлось остаться в матерью и сестрами в Москве.

К тому моменту Сергея Рыбина стали судить по новой статье. В этот раз его обвиняли в причастности к эсеровской организации «Крестьянский союз». В связи с этим в доме Луговских прошел новый обыск: в этот раз из квартиры забрали все бумаги, в том числе, — дневник Нины.

В марте 1937 года следователи пришли за матерью и дочерьми. Так, 10 числа власти арестовали Любовь Васильевну, 16 марта — Нину, 31 марта — сестру Женю, а 14 апреля — сестру Ольгу. Мать обвинили в содействии ссыльным эсерам, сестер — в контрреволюционных взглядах, а Нине, из-за ее дневниковых записей, дополнительно вменили еще и «подготовку террористического покушения на товарища Сталина, а также на вождей партии и правительства».

Вскоре после освобождения, в 1949 году, умерла мать девушек Любовь Васильевна. В этом же году Нина вышла замуж за Виктора Темплина, художника Магаданского театра. В 1949 году супруги переехали в Башкирию, а после этого — в Пермь и Владимир. Там Нина и Виктор развивали художественные мастерские Владимирского отделения Художественного фонда РСФСР.

После смерти Сталина семью Луговских реабилитировали практически в полном составе. Отказали только Нине. В делах сохранялось ее признание о желании выстрелить в вождя из револьвера. В 1963 году женщина писала к Хрущеву, рассказывая о том, что ее показания были даны под пытками и угрозами. Письмо дало желаемый результат — Луговская была реабилитирована.

Всю свою оставшуюся жизнь женщина посвятила художественной деятельности. В 1977 году ее приняли в ряды Союза художников и помогли организовать первую персональную выставку. Нина Луговская скончалась 27 декабря 1993 года, сегодня большая коллекция ее работ хранится в Ковровском историко-мемориальном музее. Впервые дневники Нины были обнаружены в 2001 году, после этого их напечатали в оригинальном виде с пометками НКВД, но исправленой пунктуацией.