Александр Грек о профессиях: машина или человек?

Я из инженерной семьи и уже пятнадцать лет издаю научно-популярные журналы. И все это время прогресс ассоциировался исключительно с благом (конечно, за исключением военных технологий). Да и как могло быть иначе?

На моем веку люди полетели в космос, были созданы реактивные трансконтинентальные лайнеры, появились телевизоры и тысячи других технических новинок, сделавших нашу жизнь комфортнее и лучше. На моих глазах новая техника начала уничтожать старые профессии: стиральные автоматы убили профессию прачек, а посудомоечные машины – посудомоек. Все это рассматривалось как благо: рабочих рук не хватало, а работы, казалось, непочатый край.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Но в последнее время все изменилось. На многих конференциях слышны почти панические выступления: в ближайшие годы начнут терять работу десятки миллионов человек по всему миру. На сборочных предприятиях людей уже сейчас активно вытесняют роботизированные линии, а появление автономных автомобилей вот-вот оставит без работы огромную армию водителей. В транспорте сейчас главное слово – «беспилотный». Вот и новый летающий автомобиль, о котором мы пишем в этом номере, изначально разрабатывается в беспилотном варианте. Уже сейчас на подходе технологии, которые грозят оставить без работы значительную часть юристов, бухгалтеров и даже нас, журналистов. Сегодня нейросети довольно сносно пишут финансовые новости, причем с невиданной скоростью – по несколько десятков за секунду. По прогнозам, к 2024 году нейросети сделают ненужной профессию переводчиков, к 2026 году будут способны на пятерку написать школьное сочинение, а к 2040-му – создать «Войну и мир».

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Говорят, мы вступаем в эпоху, когда нужно будет непрерывно учиться новым профессиям, так как старые будут исчезать с головокружительной быстротой. Только вот какие? Моя 12-летняя дочь после беседы о прекрасном далеке, которое наступит как раз к тому времени, когда она окончит школу, сказала: «Я не хочу жить в таком замечательном мире. В нем для людей остается все меньше места». И я впервые не нашел, что ответить ей.