Новый Франкенштейн, дети-роботы и воскресший Ньютон: 3 научно-фантастические книги, которые вас удивят

Научная фантастика в последние годы меняется: авторы не боятся интересных экспериментов, жонглируют с темами и сюжетами, а порой сочетают несочетаемое. И от этого только интереснее читать их книги! Редакция Techinsider.ru решила собрать для вас подборку из трех разных, но одинаково играющих с жанром книг.
Новый Франкенштейн, дети-роботы и воскресший Ньютон: 3 научно-фантастические книги, которые вас удивят
Freepik
Метаморфозы, XVII век и биоэтика

«Чужая сторона», Ольга Харитонова

В дебютном сборнике Ольги Харитоновой соседствуют сюжеты о «слонах, играющих в футбол» и о партии детей-роботов, которых разбирают родители; о герое, приехавшем к другу на похороны и о девушке, творящей обыкновенные новогодние чудеса прямо на остановке. Несмотря на то, что все тексты написаны в разных жанрах — тут и легкая научная фантастика, и мистика, и реализм, — они объединены прекрасным авторским чувством ритма и стиля.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Ольга Харитонова на двести процентов дает читателю почувствовать оптику центральных персонажей каждого рассказа: история о маленькой девочке пронизана детской непосредственностью и наивностью, а от истории о неприятной древесной метаморфозе веет легкой меланхолией и даже каким-то потусторонним холодом.

Бесконечно светлые, порой напоминающие истории Рэя Брэдбери, все рассказы «Чужой стороны» связаны еще и общей тематикой: это, прежде всего, истории о маленьких людях в маленьких городах и деревнях, за жизнями которых Ольга Харитона предлагает подглядеть. Но так, чтобы не нарушить гармонию их внутреннего мира и безопасного пространства.

"Чужая сторона"
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

«Счастливого дня пробуждения», Paracosm

Переложение «Франкенштейна» Мэри Шелли, местами напоминающее фильм «Бедные-несчастные», лишь притворяется готическим детективом с элементами мистики. Главный герой — назовем его просто мальчик, — просыпается и узнает, что он эксперимент безымянного доктора, блестящего хирурга и сына священника. Теперь парню предстоит перенять все знания доктора, чтобы провести тому «операцию вечной жизни». Но, когда мальчик встречает другие эксперименты, ему приходится усомниться во всем.

Paracosm (это псевдоним российской художницы, книга выходит с авторскими иллюстрациями) лишь играется с каноном и текстом первоисточника, а на деле прячет за увлекательным сюжетом размышления на темы морали, этики (в частности биоэтики), науки и религии. В общем, говорит обо всем, что как никогда актуально в XXI веке, когда на 3D-принтерах начинают печатать органы для пересадки.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Печальный и местами трогательный, наполненный научными деталями, мастерски проработанный с точки зрения матчасти, «Счастливого дня пробуждения» остается философским рассуждением о человеческой природе, об отношениях творца и творения. Роман можно даже воспринимать как притчу, наполненную архетипическими фигурами: сколько трактовок не найди, менее увлекательным текст не окажется.

«Счастливого дня пробуждения»
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

«Ртуть», Нил Стивенсон

Здесь приятель Ньютона возвращается из США в Англию, наложница из турецкого гарема становится шпионкой, а бродяга и «король воров» — прижизненным героем авантюрного романа. «Ртуть» — переиздание первой части так называемого «Борочного цикла» Нила Стивенсона: трилогии исторических романов с небольшими фантастическими (вернее сказать — алхимическими) допущениями, общий объем которых — целых три тысячи страниц! Но оно того стоит.

«Барочный цикл», пожалуй, одно из самых значимых произведений Стивенсона, американского фантаста, «визионера научной фантастики». В «Ртути» автор привычно жонглирует наукой и мифологией, идеями и судьбами героев, их внутренними мирами, однако на этот раз плотно вплетает все задуманное в историческую канву. Перед читателем — история об эпохе великих перемен в умах людей и, как следствие, в науке. На глазах формируется новая система мировосприятия: здесь рассуждают об устройстве мироздания Ньютон и Лейбниц, вершатся революции и начинаются войны, и все это, конечно, не присыпано пылью учебников.

РЕКЛАМА – ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ

Воспевая оду науке, показывая кровоточащий идеями и творческим вдохновением срез непростого времени, Нил Стивенсон не забывает главного: читатель алчет хлеба и зрелищ. Потому и внедряет в повествование выдуманных персонажей (которые, впрочем, прекрасно смотрятся в контексте эпохи), прорабатывает фактуру и атмосферу текста и, самое главное, помещает в центр повествования авантюрный сюжет. А вот как в книге будут водить вокруг пальца Людовика XIV и почему один герой путешествует из романа в роман Стивенсона, не старея лет двести-триста, — придется узнать самостоятельно.

"Ртуть"