Чарли-Анн Кобдак ушла «в свободное плавание» не так давно — в 2009 году. По сравнению с художниками, которые живут своим творчеством в течение четверти века или более, — это достаточно скромно. Но первые движущиеся скульптуры в стиле кинетизма Чарли-Анн делала еще в конце 1990-х — просто в качестве хобби. Она работала графическим дизайнером и на досуге занималась любимым делом — возней с шестеренками, приводами, металлическими каркасами. А потом увлечение — как это часто бывает у скульпторов-кинетистов — переросло в профессию.
Энергия движения: невероятные кинетические скульптуры Чарли-Анн Кобдак
Когда впервые смотришь на механизмы, созданные Чарли-Анн Кобдак, долго думаешь, какое отношение имеют названия работ к их содержанию. А потом внезапно улавливаешь то ли тонкую иронию, то ли общее настроение механизма – и все встает на свои места. Просто у машин Чарли-Анн есть сюжет – как он бывает в фильмах и книгах. Что же такое кинетическое искусство и кинетическая скульптура в частности?
Charly-Ann Cobdak
Основной материал художницы — всякие антикварные детали и предметы, добываемые ею на блошиных рынках или сетевых аукционах. Старые граммофоны, велосипедные колеса, посуда, детали различных механизмов — все это складывается в стройные системы и обретает вторую жизнь. Впрочем, подобный жанр достаточно популярен среди кинетических мастеров — мы не раз писали о художниках, спасающих красивые вещи от печального конца. При этом Чарли-Анн с иронией назвала бренд, под которым работает, LowTech Instruments, то есть, в противоположность хайтеку, «низкотехнологичными устройствами». Ирония — по отношению к себе, к героям своих работ, к зрителю — пронизывает все творчество немецкой художницы.
Кинетическая скульптура Кобдак имеет отсылки к Жану Тэнгли (впрочем, они видны невооруженным взглядом), к Марселю Дюшану, к фотографиям Мана Рэя, графике Владимира Татлина и Александра Родченко, авангардным работам Ласло Мохой-Надя. Отчасти ее механизмы напоминают вечные двигатели и машины времени, какими их могли представлять себе люди XIX века. В какой-то мере это справедливо — работы Чарли-Анн переносят зрителя в совершенно другой мир.
Что такое кинетическое искусство?
Классическое искусство статично: картины или скульптуры не двигаются и позволяют спокойно себя рассматривать. Кинетическое искусство живёт лишь в движении. Это мобили, которые перемещаются под порывами ветра; это хитроумные механизмы, которые похожи на новые, неизведанные формы жизни; это странные приспособления, которые пародируют саму идею техники — или освобождают её от принципа целесообразности.
Кинетическое искусство или кинетизм (от греческого kinetikos — «движение») — это направление современного изобразительного искусства, в котором произведение, созданное художником, или некоторые его части находятся в движении, пока за ним наблюдает зритель. В кинетическом искусстве объекты (движущиеся скульптуры) приводятся в действие с помощью двигателя, энергии воздуха или самим наблюдателем. Они также могут издавать всевозможные звуки для усиления эстетического воздействия на человека.
Кинетическое искусство основано на стремлении автора воплотить в реальность недоступную для традиционных живописи и скульптуры идею подвижности своего произведения. Зритель получает возможность лицезреть не статичный, а находящийся в активном взаимодействии с окружающей средой художественный объект.
Кинетическая скульптура
Кинетическая скульптура — скульптура, в которой движение является основным элементом. В XX веке использование реального движения в кинетике стало важным аспектом искусства.
Кинетическая энергия — это энергия движения. Аналогично, кинетическая скульптура содержит движущиеся части и/или зависит от движения для своего эффекта. По мере того, как движение скульптуры повторяется или трансформируется, ее общее впечатление может быть почти гипнотическим.
Многие из наиболее известных примеров кинетической скульптуры существуют как драматическое, масштабное публичное искусство на открытом воздухе с использованием природной силы энергии, такой как солнечная энергия, гравитация, ветер или магнетизм.
Мелкие детали
С первого взгляда движущиеся скульптуры Чарли-Анн Кобдак кажутся бессистемным нагромождением колес, приводных ремней, динамиков, фонариков, чайников и прочих плохо сочетающихся между собой предметов. Но потом оказывается, что сюжетообразующими являются именно мелкие детали, которые сперва-то и разглядеть непросто. Вот, например, какие элементы играют основную роль в скульптуре Die Tschaikowskymaschine («Машина Чайковского», 2011)? Вряд ли огромные велосипедные колеса или приводные шестерни. Но если мы присмотримся, то найдем на различных частях механизма целый ряд непосредственных отсылок к великому композитору. На самой верхней точке вращается, кружится балерина из «Лебединого озера», чуть дальше подпрыгивает Щелкунчик в красном камзоле, по ободу одного из колес маршируют оловянные солдатики, в самом низу идут по кругу маленькие белые мыши —
Таким образом, движущиеся скульптуры Чарли-Анн Кобдак можно назвать кинетическим переосмыслением хорошо нам знакомых культурных кодов. Вот, например, другая машина — Agatha Christie bei der Antizipation eines neuen Werkes («Агата Кристи в ожидании новой работы», 2011). Здесь, как нетрудно догадаться, пересмотру подверглась не музыка, а литература. Идея этого механизма основана на путешествиях знаменитой писательницы в Каир — сперва с матерью в 1910 году, а затем уже самостоятельном — в 1928-м. Поездка в Восточном экспрессе дала Кристи не только идею непосредственно романа «Убийство в Восточном экспрессе», но и целый ряд задумок, воплощенных впоследствии в других произведениях. Чарли-Анн же поиграла со словами «Кристи-поезд-вдохновение» и в своем механизме представила процесс создания литературной идеи довольно необычным образом. Два главных колеса машины вращаются друг навстречу другу, на ободе одного сидит маленькая фигурка Агаты Кристи, а по ободу другого едет Восточный экспресс.
Под свист, шум и скрежетание приводных механизмов писательница и поезд встречаются всего один раз за несколько оборотов, и когда должное количество оборотов минует, Кристи должна взяться за перо. Правда, это уже остается за кадром — мы наблюдаем лишь процесс совмещения поезда и писательницы в одном пространстве. Нельзя не отметить, что в этом есть некий элемент язвительной иронии, хотя Чарли-Анн смеется, конечно, не над Агатой Кристи, а над многочисленными исследователями ее творчества, силящимися найти внешний источник вдохновения, в то время как великий писатель нуждается в этом далеко не всегда.
Самоирония Чарли-Анн хорошо просматривается в кинетической скульптуре Die Ego-Ankurbelmaschine («Машина для раскрутки собственного эго», 2011). Это очень простое устройство. Когда зритель вращает рукоять, прикрепленную к корпусу от антикварной фотокамеры, раздаются бурные аплодисменты и вызовы на бис, а внутри машины начинает покачиваться картинка, на которой под разными углами мы видим разные изображения. Получается нечто вроде анимационного фильма, сюжет которого достаточно прост: в зале сидят одетые по моде 1930-х годов люди, улыбаются и аплодируют. Да, именно вам, зрителю, человеку, который крутит рукоять.
Помимо сюжетообразующих и обусловленных технической необходимостью деталей движущиеся скульптуры Чарли-Анн Кобдак украшены рядом декоративных дополнений. Например, для придания им стимпанковского облика художница устанавливает в самых неожиданных местах различные циферблаты и датчики давления, гудки, свистки и меха.
Главное — человек!
Многие скульпторы-кинетисты утверждают, что их в первую очередь завораживает движение, сочетание механических деталей, игры с передаточными числами, осями и приводными ремнями. Но Чарли-Анн Кобдак, не отрицая своей любви к механике, говорит, что важнее не просто понять и осмыслить характер и язык механического устройства, но перевести этот язык на человеческий, переложить в поэзию, иронию, эмоции. Кинетическая скульптура, говорит она, должна не только двигаться сама по себе — это само собой разумеется, — но заставлять двигаться зрителя. Именно человек должен быть неотъемлемой частью машины, потому что машина не способна генерировать эмоции, ради которых она построена, — для этого нужен зритель.
Стимпанковское, «антикварное» настроение своих работ Чарли-Анн объясняет двумя факторами. Во-первых, ей нравится подобная эстетика. Во-вторых, такой стиль символизирует стремительное движение прогресса: многие из устройств, еще пару десятков лет назад бывших удивительными техническими новшествами, сегодня воспринимаются как безнадежно устаревшая рухлядь, которая если и может использоваться, то не по своему изначальному назначению.
Став свободным художником, Чарли-Анн начала активно принимать участие в различных выставках — сперва, конечно, групповых, а затем и персональных. Первая сольная выставка прошла в ее родном Мюнхене в 2011 году, тогда же работы Чарли-Анн впервые появились за рубежом — она приняла участие в одной итальянской экспозиции. Но Бавария по-прежнему остается главной в жизни и творчестве художницы. Мюнхен ассоциируется у нас с пивоваренными традициями, с могучим футбольным клубом «Бавария», со знаменитыми собраниями живописи и античной скульптуры (в частности, мюнхенская глиптотека — это первый в Европе скульптурный музей, открывшийся для широкой публики; это произошло в 1830 году). А теперь не забывайте прибавлять к этим ассоциациям и остроумные движущиеся скульптуры Чарли-Анн Кобдак, благо с 2010 года в ее студии действует постоянная экспозиция машин, посмотреть на которые можно в любое время. Будучи там, обязательно покрутите рукоять Die Ego-Ankurbelmaschine. Аплодисменты, которые вы услышите, предназначаются вам. Ведь именно вы, зритель, главный человек в жизни любого художника.