Славная традиция: как устроен олимпийский факел и когда его начали передавать в эстафете

В Древней Греции эстафеты с передачей факела не было, зато был ритуал под названием «лампадодромия», который появился в VI веке до нашей эры. Происходило это действо так: несколько команд бегунов передавали друг другу горящий факел, а затем — бегун победившей команды зажигал с помощью этого факела огонь на алтаре. До сих пор ученые не знают, кто и когда придумал эту традицию. Одни считают, что лампадодромия появилась как знак уважения Прометею, другие — как символ передачи традиции проводить Игры из поколения в поколение.

Впервые в XX веке олимпийский огонь зажгли в 1928 году на открытии IX Игр в Амстердаме. Однако в тот раз внедрили только символ, об эстафете речи еще не шло. В том виде, в котором мы знаем эту традицию сегодня, она появилась в 1936 году. Тогда перед XI летней Олимпиадой глава оргкомитета предложил возродить забытую традицию и принести огонь из Греции в Берлин. Первой зимней Олимпиадой с использованием огня стали VI Игры в Осло в 1952 году.

Древние греки верили, что сам огонь — божественное произведение, которое Прометей украл у богов и добродушно передал людям. Согласно легенде, Прометей не остался безнаказанным — за его проступок Зевс приковал его к скале, на которую каждый день прилетал орел, клевавший печень титана.

Из-за подобного обожествления греки относились к огню как к чему-то священному, поэтому перед главными храмами в стране всегда горело пламя, которое ежедневно поддерживалось. Не обошлись без этого важного символа и Олимпийские игры, во время которых пламя зажигали в Олимпии — на алтаре святилища Гестии (богини семейного счастья и очага).

Для того, чтобы зажечь пламя, греки использовали солнечные лучи. Чтобы делать это было удобнее, они придумали специальное устройство «скафий» — сосуд с зеркалами, который фокусировал лучи и помогал разжигать огонь.

Во время современных Олимпийских Игр пламя также разжигают лучами солнца с помощью специально параболического зеркала. Церемония зажжения факела — это всегда настоящий праздник, предшествующий Олимпиаде.

В 1936 году, когда традиция с факелом только появилась, оргкомитет Игр сначала хотел использовать трубки из стеблей, чтобы полностью подражать традициям древних греков. После недолгих размышлений от этой идеи все же отказаться в пользу классического и более надежного факела. Однако существующие в то время факелы не подходили — нужно было разработать новый, который выдержит разные погодные условия и позволит огню гореть долго. В результате у инженеров получился факел из стали серебряного цвета. Топливом для первого факела стали магниевая трубка и горючая паста. С тех пор для каждых Олимпийских Игр разрабатывается новый факел. Среди главных условий — небольшой размер и вес, чтобы приспособление было удобно нести. Кроме того, пламя в факеле должно не погаснуть, даже если пойдет дождь, а также — сохраниться при переездах на разных видах транспорта. Сегодня факелы создают самых разных форм и цветов, хотя на первых Играх с этим символом его старались делать в примерно одинаковом стиле.

Кроме того, факелы зачастую соответствуют современным трендам. Например, сейчас в моде экологичность, поэтому на Играх в Токио в 2020 году был представлен факел из переработанного алюминия.

«Посмотрите на факелы прошлых зимних Олимпиад! Их внешность можно описать словами "квадратиш, практиш, гут". Нашей же задачей было разработать совершенно выдающийся дизайн, с этаким исконно русским "подвывертом". Но важнее всего — он должен быть душевным. Не просто сухой и функциональный промдизайн, а именно душевный!» — последнее слово Владимир Пирожков произносит с придыханием. Владимир — руководитель центра промышленного дизайна и инноваций AstraRossa Design, где разрабатывался внешний вид факела зимних Олимпийских игр 2014 года в Сочи.

Лет семь назад Владимир Пирожков и представить себе не мог, что покинет солнечную виллу в Ницце, вернется в Россию и займется зимним факелостроением. Выпускник Свердловского архитектурного института, он чуть ли не автостопом покинул страну в начале 1990-х и угодил в подмастерья к основателю биодизайна, легендарному Луиджи Колани. Затем успешно работал дизайнером по интерьерам в компании Citroёn, где из-под его пера вышли интерьеры моделей C3, C3 Pluriel, С4 Coupe, С5 и специально «заточенного» под президента Франции Жака Ширака C6 Lignage. Потом работал в европейском центре Toyota в Ницце, где дослужился до начальника подразделения, которое занимается «автомобилями будущего».

А в 2007 году тойотовский дизайн-центр в Ницце с экскурсией посетил тогдашний министр экономразвития РФ Герман Греф, который и предложил дизайнеру вернуться на родину. Так появился центр AstraRossa Design, дебютом которого стал проект визуального стиля самолета SuperJet 100.

«Задача спроектировать дизайн факела зимней Олимпиады в Сочи свалилась на нас как снег на голову, — говорит Владимир. — Пару лет назад оргкомитет Олимпийских игр проводил конкурс на разработку дизайна олимпийского факела. Мы подали заявку и, конечно, надеялись на попадание в финал, иначе какой смысл участия? Но надежда была осторожной. Почему? Посмотрите, кто разрабатывал дизайн факелов хотя бы двух прошлых зимних Олимпиад: Pininfarina (Турин, 2006) и Bombardier (Ванкувер, 2010). На фоне таких гигантов планетарного масштаба наша компактная российская компания смотрелась просто вызывающе, но мы все же подали заявку. А через месяц нам позвонили из оргкомитета».

По словам Пирожкова, в дизайне факела нет ни одной прямой, все линии витиеватые, они не западные и не восточные — они наши. Корпус выполнен из литого алюминия. Вставки из красного поликарбоната, выкрашенного изнутри ярко-желтым, создают ощущение внутреннего свечения. Цветовая гамма олицетворяет девиз нашей Олимпиады: «Лед и пламень». А идея дизайна основана на артефакте, который так стремятся получить герои русских сказок, — пере Жар-птицы.

Эргономика факела, рассказывает Владимир Пирожков, поставила немало вопросов. «В отличие от факелов летних Олимпийских игр, зимние должны быть лучше защищены от капризов непогоды. Соответственно, они более мощные и тяжелые, а это накладывает дополнительные ограничения на эргономику. К примеру, факел Ванкуверской олимпиады весит всего 1,8 кг, но в руке неудобен — болтается. А если взять туринский — за 2 кг, но идеально сбалансирован! Мы постарались перенести центр тяжести максимально близко к ручке факела и в итоге сохранили канадский вес и итальянскую эргономику».

Однако «перо Жар-птицы» — это лишь внешняя оболочка. Горючую начинку разработали специалисты крупного российского оборонного предприятия — Красноярского машиностроительного завода, «Красмаша». Система горения состоит из трех основных частей: газового баллона, крана и горелки-испарителя.

Инженеры-ракетчики могли бы использовать чистый промышленный пропан, который отлично горит и имеет довольно низкую температуру кипения, -42°С, что немаловажно в условиях русской зимы. Однако чистый пропан имеет октановое число 100 единиц, взрывоопасен и невозможен для использования по требованиям безопасности. Поэтому была выбрана смесь пропана с бутаном в безопасном соотношении 80:20. Этой сжиженной смесью специально сконструированный под форму корпуса баллон, давление в котором составляет 12 атм, наполнен на половину своего объема.

60 г газа хватает примерно на 8−10 минут горения. Опять же из соображений безопасности забор газа производится именно из жидкой фракции (трубка-заборник опущена на дно баллона). Казалось бы, работать с газообразной фракцией удобнее — в системе поддерживается практически постоянное давление, и пламя очень стабильно.

Но если такой факел резко наклонить или перевернуть, произойдет «захлестывание» заборника жидкости и, как следствие, перебой системы горения. Тем не менее факел московских Олимпийских игр 1980 года был сделан именно так! Дело в том, что тогда факелоносцами были профессиональные спортсмены, которым было приказано

Лержать факел строго вертикально, и они четко соблюдали это правило. Кстати, из более чем 6000 московских факелов погасло всего 36 штук, что, по сравнению с другими олимпиадами, отличный показатель.

При открытии игольчатого клапана газ по трубопроводу через первый жиклер (калиброванное отверстие для подачи строго определенного количества топлива) поступает в трубку испарителя, спирально намотанную на корпус горелки, где, нагреваясь, переходит в газообразное состояние. А затем через еще один жиклер газ вырывается наружу ясным пламенем.

Но не слишком ясным: смесь должна быть переобогащена горючим газом. В этом случае в пламени образуются частицы углерода (попросту говоря, сажа), которые и светятся желтым светом, делая огонь мощным и хорошо заметным. Однако важно соблюсти баланс: такое пламя менее устойчиво, чем полностью сгорающая смесь. Сама горелка может работать красиво, но корпус факела сильно ограничивает приток воздуха.

Если сделать отверстия в нижней части корпуса, факел станет напоминать паяльную лампу, расход топлива резко увеличится, а само пламя будет едва заметным — прозрачно-синего цвета. Сделаем отверстия по бокам корпуса — тоже получим почти невидимое пламя, температура горения которого при сильном боковом ветре очень высока, что приводит к риску плавления элементов корпуса. Во избежание этого инженеры «Красмаша» поместили горелку на дно специального тугоплавкого стакана, а по его периметру накрутили нихромовую нить.

При горении факела нить выполняет роль спирали для калильного зажигания — раскаляется докрасна и поджигает газовоздушную смесь, если пламя «сорвет» сильным порывом ветра.

Казалось бы, все предусмотрено, проверено, испытано. Но дьявол, как известно, кроется в мелочах.

6 октября 2013 года погода стояла неплохая. Солнце часто подмигивало из-за облаков, дул слабый ветерок, всего лишь 1 м/с. И все же факел погас. Прямо под стенами Кремля, на 20-й секунде забега в руках у 17-кратного чемпиона мира по подводному плаванию Шаварша Карапетяна. Этот случай получил особый резонанс еще и потому, что «прикурил» погасший факел оказавшийся поблизости сотрудник ФСО — и не олимпийским огнем из специальной лампадки, а обычной зажигалкой.

(Кстати, это был не первый такой случай в истории: в 1976 году в Монреале мощный порыв ветра с дождем потушил даже не факел, а олимпийский огонь в чаше стадиона, а оказавшийся поблизости техник, недолго думая, поджег его обычной зажигалкой. Позднее, конечно, для соблюдения традиции огонь был потушен и вновь зажжен от «оригинала», как и в Москве). И это было только начало: за следующие два дня «прикуривать» «перо Жар-птицы» от специальной лампадки с олимпийским огнем пришлось четыре раза.

Причина была найдена довольно быстро. Для корректного процесса горения необходимо полностью открыть канал подачи газа. В противном случае несвободный канал может повлиять на устойчивость пламени. Но игла клапана имеет небольшой люфт в обжимающей ее обойме и может свободно вращаться вокруг продольной оси. Сделано это специально, чтобы не деформировать края запираемого канала.

С другой стороны, нужно, чтобы кран открывался при повороте на четверть оборота, а дальнейший поворот был ограничен упором. Делается это для обеспечения эргономичности факела. Поворачивать кран более чем на 90 градусов просто-напросто неудобно: нужно неестественно выворачивать кисть или просить кого-нибудь о помощи. В итоге оказалось, что при повороте ручки крана на четверть оборота отклонение иглы из канала недостаточно открывает его. Понятно, что в какой-то момент игла может вновь перекрыть канал! Вопрос решили полным открыванием крана. В результате число погасших факелов сразу же заметно сократилось.

Разве могли специалисты «Красмаша», мощного предприятия с безупречным продуктом, допустить просчет? Как утверждает Владимир Пирожков, это обычная часть рутинной конструкторской работы: «По условиям Международного олимпийского комитета факел должен гореть только один раз и только олимпийским огнем. То есть... каждый факел отправляется на эстафету без испытаний, прямо с конвейера.

Но для любого машиностроительного завода (и «Красмаш» не исключение) запустить с нуля серийное производство без многоуровневых квалификационных испытаний готовых изделий — это нонсенс. У любого производства в любой стране есть определенный опытный процент некондиции, он как раз и отсеивается в процессе испытаний. По результатам которых, кстати, в производственный процесс вносятся коррективы, чтобы уменьшить этот процент. А производство факелов из этой схемы полностью выбивается.

Разумеется, была партия изделий, предназначенных именно для испытаний. Эта спонтанная выборка из серии вела себя идеальным образом. Что только не делали с факелами: обдували в аэротрубе, поливали водой, морозили при -40°С, роняли в сугроб — и хоть бы что! Вот такие удачные экземпляры попались. Испытывать остальные 16 000 изделий «Красмашу» было запрещено.

Факел олимпийского огня — главный символ любой Олимпиады. Отношение к нему всегда подчеркнуто сфокусированное. Но погасшие факелы были на всех Олимпийских играх, просто эти случаи не получили широкой огласки. Олимпийские игры 2014 года в Сочи освещаются очень широко и ярко, и поэтому может сложиться впечатление серьезных технических проблем. На самом деле никакой трагедии в погасших факелах нет. «Канадцы испытывали колоссальные проблемы с факелом Олимпийских игр в Ванкувере, — поясняет Владимир Пирожков. — Его разрабатывал, напомню, канадский промышленный гигант Bombardier».

Из произведенных 7000 экземпляров погасло 146. А при сильном ветре температура пламени ванкуверского факела повышалась до такой степени, что начинали плавиться пластмассовые элементы конструкции, и позднее прямо по ходу эстафеты разработчики привинчивали к факелу специальные огнеупорные щитки. (Первый факел начал плавиться чуть ли не прямо в руках у премьер-министра Канады Стивена Харпера, который давал старт эстафете Олимпийского огня. — прим. ред.) И это, вообще говоря, нормальная практика. За годы своего существования Международный олимпийский комитет выработал условие считать нормой ситуацию, когда число погасших факелов не превышает 5% от общего их количества.

Эстафета олимпийского огня всегда сопровождается специальной командой, которая несет в нескольких лампадках огонек, аутентичный тому, что зажигают на греческом Олимпе. От него и поджигают потухшие факелы. Наша эстафета — самая длинная в истории — более 65 000 км. В ней задействовано рекордное количество факелов. В экстремальных условиях (Северный полюс, Заполярье) факел ведет себя очень надежно. 16 000 штук изготовил «Красмаш», из них число потухших вряд ли превысит 2%. Учитывая наши суровые климатические условия, это очень неплохой результат.

Мистический рок довлеет над олимпийскими факелостроителями всех времен и народов, какими бы маститыми они ни были. Трудно усомниться в компетенции специалистов Bombardier, производителя самолетов и железнодорожного транспорта, или грозного «Красмаша». Десятками гасли и туринские факелы, хотя их разработчик и производитель, всемирно известная компания Pininfarina, умеет проектировать объекты посложнее — автомобильные кузова для Ferrari, Rolls-Royce и Jaguar. Рациональное объяснение тем не менее существует.

«Нет в природе компаний, систематически занимающихся разработкой олимпийских факелов, — констатирует Владимир Пирожков, — и мы очень гордимся сотрудничеством с оргкомитетом "Сочи-2014" и легендарным заводом "Красмаш"! — Соответственно нет накопленного и зафиксированного опыта. Каждой стране приходится начинать с нуля. И создается впечатление, что всякий раз инженерная мысль работает примерно одинаково: "Да не вопрос! Подумаешь, большую зажигалку смастерить!".

И хотя действительно технология газовой горелки отработана до мелочей, как только ее пытаются одеть в рубашку оригинального корпуса — начинается самое интересное. Рассказ о вопросах, с которыми столкнулись наши специалисты при разработке факела, уверен, будет полезен для будущих олимпийских факелостроителей».

За все годы, что существует традиция с передачей олимпийского факела, символ пережил уже довольно интересных и необычных ситуаций.

Идея отправить факел в космос уже не нова — в первый раз символ Олимпиады полетел туда во время Олимпийских игр в Атланте в 1996 году, а затем во время Игр в Сиднее в 2000 году. В 2014 году во время летних Игр в России факел снова отправился за границы Земли, только на этот раз он впервые оказался в открытом космосе.

Так как олимпийский огонь традиционно несут из Греции, когда Игры проходят на другом континенте, с этой задачей возникают некоторые трудности.

Решить проблему неординарно придумали в 1976 году во время Игр в Монреале, Канада. Чтобы не везти факел через Атлантический океан, власти страны обратились к физикам, которые придумали следующий способ.

Огонь зажгли в Греции, как и положено, затем поместили перед сенсором, который улавливает ионизированные частицы и преобразует их в радиосигнал. После этого спутник отправил сигнал в Монреаль, где лазером зажгли факел.

Конный спорт — одна из исторически значимых дисциплин на Олимпийских играх, имеющая свое уникальное место в программе соревнований. Интересно, что в 1956 году, когда Олимпиада проходила в Мельбурне, а состязания по конному спорту были организованы в Швеции. Это произошло из-за строгих карантинных правил, которые не позволили транспортировать лошадей в Австралию. В результате факелоносцы из скандинавских стран приняли участие в эстафете, пройдя путь от Дании до Швеции верхом на лошадях.

В 2000 году, во время Олимпийских игр в Сиднее, огонь был доставлен через австралийские пустынные просторы на верблюдах, придав этой традиции еще более экзотический оттенок.

Самый первый факел, который горел на протяжении всей Олимпиады, был зажжен на Играх 1928 года. Эта церемония, частично основанная на древнегреческих традициях, была предложена Карлом Димом, главой оргкомитета берлинских Игр 1936 года. Идею активно поддерживал Адольф Гитлер, который считал, что она подчеркивает связь арийской расы с Древней Грецией. Немецкая режиссер Лени Рифеншталь запечатлела этот исторический момент, создав фильм 1938 года под названием «Олимпия», в котором она продемонстрировала эстафету и подчеркнула ее значимость.

У китайцев есть необычный вид водного транспорта — «драгонботы» — длинные, украшенные головами драконов каноэ, которые вмещают до двадцати спортсменов. В наши дни соревнования на драгонботах превратились в уникальное спортивное направление, хотя официально они и не включены в олимпийскую программу, эта традиция все же оставила свой след в олимпийской истории. Так, во время эстафет с олимпийским огнем в 2000 и 2008 годах факел был перенесен именно на этих ярких лодках. Кроме того, в 2010 году огонь зимней Олимпиады также прибыл в бухту Фолс-Крик в Ванкувере на драгонботе, подчеркивая связь спорта и традиций.

Следует отметить, что традиция зажигания олимпийского огня в Греции не всегда соблюдалась строго. Долгие годы «истинный» огонь из Греции приносили только на Игры, проходящие летом. Однако в один момент организаторы зимних Олимпиад захотели присоединиться к этой традиции и ввели собственную эстафету, черпая вдохновение из истории зимних видов спорта. Впервые это произошло на зимних Олимпиадах 1952 и 1960 годов, во время которых огонь зажгли в доме-музее прославленного лыжника Сондре Норхейма в норвежском Моргедале. В 1964 году зимние Игры впервые обрели возможность стартовать с эстафеты в Афинах.

Не все были в восторге от того, что идея олимпийской эстафеты была внедрена нацистами. В 1956 году группа студентов Сиднейского университета под руководством ветеринара Барри Ларкина решила устроить экспериментальный протест перед Олимпийскими играми в Мельбурне. Они создали самодельный факел, который, представлял собой обычную ножку стула, превращенную в символ огня: её покрасили в яркие цвета и обмотали тряпкой, пропитанной керосином. Чемпион по кроссу Гарри Диллон был выбран для того, чтобы передать это «огненное знамя» мэру Сиднея Пэту Хиллзу.

Студенты, разыгрывающие пародийную эстафету с фальшивым факелом, неожиданно выскочили на трассу перед Диллионом и начали свое «бегство». Зрители и полиция восприняли это как шутку, не понимая всей абсурдности происходящего. В какой-то момент горящая тряпка отлетела с факела, но студенты не собирались сдаваться. Барри Ларкин продолжил свой запланированный маршрут и добежал до последних нескольких метров. Полицейские и организаторы приняли парня за настоящего факелоносца и сопроводили к мэру. Пэт Хиллз не заметил обмана и приступил к своей торжественной речи в микрофон. Тем временем Ларкин стремительно убегал с места событий, оставляя за собой недоумение, а Диллион пытался пробраться сквозь толпу, чтобы всё же доставить олимпийский огонь в назначенное место.

На следующий день в университете Ларкин стал настоящей звездой. Наказывать парня за его поступок никто не собирался, а сам он впоследствии успешно окончил учебное заведение и стал знаменитым ветеринарным хирургом.